Помощь схлынула. А грязь осталась

Выборы главы Крымского района, пострадавшего от катастрофического июльского наводнения, были назначены на 9 декабря. Местных жителей это событие мало волновало — куда больше они озабочены материальными выплатами и судебным тяжбами. И еще — ожиданием визита президента

Наталья Радулова, Краснодарский край

Лишь небольшое объявление на здании администрации напоминает о том, что Крымский район ждут выборы главы. Другой агитации в городе не замечено, но жителей это устраивает. "Все равно смысла в этих выборах нет,— машет рукой Ольга Петренко.— Изберут кого надо. Мою знакомую вон на прошлых выборах попросили проголосовать за нужного человека. Привезли на участок, дали паспорт чужой: "Иди вон к тому столику, тебе дадут бюллетень". Она подошла, паспорт протягивает — мамочки, а там мужик на фото! Паспорт какого-то лысого дядьки дали! Хотела сбежать, но остановили: "Вы от Иры?" Так и проголосовала".

Гораздо охотнее Ольга и ее супруг Сергей рассказывают о пережитом наводнении — домик в Консервном переулке, который они арендуют не первый год, тогда затопило почти полностью, под крышу. Сами едва спаслись — проснулись, когда в подвале под напором воды стали полки с банками падать. "Всем миром тут разгребали грязь,— вспоминает Ольга.— Нет, не скажу ничего про местную власть. Может быть, они и делали все, что нужно. Но нам, здесь, помогали обычные люди. Помню, одолжила сто рублей, побежала в интернет-кафе и написала на своей страничке в "Одноклассниках": "Помогите сына собрать к 1 сентября! В школе выдали только 4 тетради, 2 авторучки и карандаш!" Что вы думаете? Столько денег в интернете собрали, что хватило еще и на ноутбук сыну".

У Сергея свое мнение: "Все равно власти старались. Как подтопленцам выдали нам по 10 тысяч рублей, а за утрату имущества — еще по 150. В первые дни, конечно, ни копейки не было, и мы тут загнулись бы, если б не добрые люди. Но потом Путин наших чиновников попугал, и они зашевелились. Так что я — за Путина и за всех, кого он назначит, то есть за "Единую Россию"". Сосед Вася более категоричен: "Они русло реки не чистили столько лет, затопили нас, а теперь еще и голоса за них отдавать? Пусть без нас рисуют свои явки, они это умеют". У Василия дом свой: здание устояло, поэтому семье выделили деньги лишь на капитальный ремонт — 5 тысяч рублей на квадратный метр. Этого не хватает: "Пришлось штукатурку всю снимать, стены сушить, потому что плесень пошла. И никого не волнует, что мы так живем. Фиг им, а не мой голос".

"Как люди, так и я"

Инга и Виктор Табаковы когда-то были москвичами. "Надоели нам пробки, смог, хмурая погода,— говорит Виктор.— Решили уехать на юг". Пять лет назад купили дом на самом берегу реки Адагум. Местные предупреждали: опасно — наводнения-то случаются. Но Табаковы сочли новое место жительства живописным. "Так хорошо здесь оказалось, все заботы отступили,— улыбается Инга.— У нас тут доченька родилась, а до этого много лет никак не получалось забеременеть". Даже московских друзей уговорили купить дом по соседству — сейчас это здание смыло. "Друг со мной теперь не разговаривает,— говорит Виктор.— Хотя они купили эту хатку за 700 тысяч, а после наводнения получили на члена семьи по 150 тысяч за утрату имущества, по 10 тысяч как подтопленцы и по 600 тысяч за утрату жилья, в общей сложности вышло более 3 миллионов". Сами Табаковы уезжать из Крымского района не собираются. Надеются, что больше такой трагедии не повторится — меры наверняка уже приняты. Хотя, как признаются, "при каждом дождике сердце замирает". На выборы тоже не собираются — не знают, за кого голосовать.

Выборы эти действительно странные. Прежний глава района, Василий Крутько, задержан в рамках дела о халатности, сменивший его Александр Васильев и месяца не проработал, попал в больницу в предынфарктном состоянии. Нынешний и.о. Анатолий Разумеев ради выборов покинул пост главы соседнего, Славянского района Краснодарского края. Но если про Разумеева местные жители еще что-то знают — и по телевизору его показывали, и в газете писали, то другие кандидаты для многих остаются загадкой.

Пенсионер Георгий Тиманов, который, несмотря на больные ноги, потихоньку ремонтирует свой дом на улице Красноармейской, так прямо и заявил: "Буду за Разумеева голосовать, если мне урну домой принесут. Я в газете видел опрос — все высказывались за Разумеева. Ну а как люди, так и я". О Дмитрии Печинском, 23-летнем безработном, выдвинутом партией "Коммунисты России", пенсионер не слышал. Кандидаты и сами себя не выпячивают — ни листовок их никто не видел, ни плакатов, ни баннеров. "Не хочу ничего о себе говорить",— скромно заявил "Огоньку" Александр Гомалицкий, контролер по техническому состоянию автотранспортных средств, который решил участвовать в выборах как самовыдвиженец.

И только Евгений Витишко ("Яблоко") честно признался: "Я знаю, что на этих выборах победить не смогу. Для меня это просто опыт". Впрочем, и он незадолго до 9 декабря был снят с выборов решением суда. Витишко вместе с Суреном Газаряном получил три года условно по делу о "даче Ткачева" — оба эколога, выступая против захвата лесного фонда и береговой полосы под дачу губернатора Кубани, размашисто написали "Саня — вор!" и "Лес — общий!" на заборе вокруг дачи и были обвинены "в нанесении "ущерба забору" из хулиганских побуждений". Но даже снятие с выборов судимого хулигана Витишко ажиотажа не вызвало. "Здесь давно царит политическая апатия,— признает сам Евгений.— Думаю, реальная явка будет 10-15 процентов".

"Только алкашам и повезло"

Надежда Суркова сказала, что на выборы обязательно придет и проголосует за Разумеева. Дом ее смыло, и государство выделило пенсионерке однокомнатную квартиру в новом микрорайоне "Надежда". "И холодильник здесь уже стоял новый, и стиральная машинка, и плита,— показывает она свои владения.— А какой стол, смотрите! Четыре табуретки!".

Саманных домиков, сделанных из глины и соломы, как у пенсионерки Сурковой, в Крымске и теперь немало. Но вода их уничтожала в первую очередь. Дома каменные и блочные выстояли, хотя и серьезно пострадали от влаги. "Поэтому люди зажиточные теперь недовольны,— объясняет Суркова,— им дают деньги только на ремонт. А мы, кто победнее, остались в выигрыше".

Если что всерьез и волнует жителей Крымска, так это компенсации. Недовольны хозяева крепких, богатых домов, тех, что выстояли, денег на приличный капремонт не хватает. Некоторые из получивших новое жилье недовольны тоже. Галина Анохина, к примеру, была хозяйкой большого двухэтажного дома: "Сын со своей невестой заявление в загс подали 6 июля, и в эту же ночь наводнение случилось. Не успели они расписаться, поэтому живем теперь втроем в однушке — все, что выдали на меня и сына". Те, кто потерял свои незаконные пристройки, по понятным причинам недовольны тоже. Кто-то сокрушается, что после дома с огородом и садиком невозможно существовать в квартире на 9-м этаже. Очень многие жалуются, что в судах бесконечно "теряются" их документы, а информация загадочно исчезает из компьютерной базы — приходится собирать все снова и снова десятки раз. Вообще на тему судов заводить разговоры в Крымске опасно — страсти вспыхивают мгновенно, с криками, слезами, проклятиями.

"Только алкашам и повезло",— в сердцах произносят крымчане. В самом деле, те из пострадавших, кто вел асоциальный образ жизни, неожиданно оказались богачами по местным меркам. "Вся "Надежда" гудит,— смеется таксист.— Сюда много пьяни переселили из саманных сараев. Вот они и при деньгах теперь, и при квартирах. Мои соседи были натуральными бомжами: ни тарелки у них в саманке не было, ни вилки, полы зимой отрывали и топили ими. А тут наводнение! Так им дали новую квартиру, дали по 150 тысяч и еще 2 миллиона, потому что у них бабушка утонула. Они счастливы как не знаю кто. Не просыхают. И таких полно. Перевозил семью из семи человек — жили друг у друга на головах в комнате в бараке, перспектив никаких. А теперь три квартиры купили. Вот эти осчастливленные точно придут голосовать за нынешнюю власть. Некоторые, правда, стали уже потихоньку подаренную технику из квартир вытаскивать. Ко мне вчера в "Надежде" один кент пьяненький подходил, пытался стиральную машинку загнать".

"Часть города банально пьет,— подтверждает Евгений Витишко.— Я тут выяснил, что если раньше в магазине и одну бутылку дорогого "Хеннесси" в месяц продать не могли, то сейчас легко продают два ящика. А дешевый алкоголь и вовсе льется рекой. Гуляют на материальную компенсацию, которую так и называют — "дармовые деньги". На улице Адагумской еще недавно в новой палатке жил некий Владимир — из имущества у него был керогаз, спальник и чемодан с деньгами. Он все эти месяцы пил. А что? Гуманитарку привозят, закуска есть. "Допью и поеду на Кубань,— говорил.— Если деньги останутся". Уехал, надеюсь. А многие так до сих пор живут: гуляем, пока власть и добровольцы заботятся, а там будет видно".

В местном Доме культуры, ставшем пунктом временного пребывания, пострадавшие жили четыре месяца. "Разные были люди,— говорит директор Игорь Бондаренко.— Тот, кто и до наводнения не ленился, прямо отсюда ходил на работу, старался побыстрее найти новое жилье или отремонтировать старое. С этими людьми у нас сложились хорошие отношения, они и нам помогали чем могли, лишние руки всегда были нужны. А были и такие, кто целыми днями просто лежал. "Вы встаньте, хоть вокруг своей кровати подметите",— просил я их. Но они в ноутбуки уткнутся, здоровенные мужики, и не реагируют. Все ж деньги получили, накупили айфонов, айпадов всяких. Иномарками все тут под окнами заставили. Конечно, съезжать не торопились: кормят три раза в день, волонтеры с подарками приезжают. Чего ж не жить? Я не мог техничку найти, уговаривал женщин пойти ко мне на работу — безработные же все. Но никто так и не согласился".

Драки и скандалы в пунктах временного пребывания устраивались регулярно. Директор Дома искусств, тоже временно размещенного в ДК, Гульнара Назарова, получала спонсорскую помощь со всей страны: россияне собирали детям новые музыкальные инструменты. И каждый раз, увидев коробки, некоторые пострадавшие откладывали свои ноутбуки и выбегали с фотоаппаратами: "Ага! Это нам привезли, а вы себе тащите! Сейчас сфотографируем и в интернете разместим, блогеры вам устроят!" "В доме грязи по пояс, а вы..." Схлынувшая вода оставила после себя слишком много грязи, "муляки", как здесь говорят. И до сих пор Крымский район в этой муляке находится. Заметнее стала человеческая зависть, лень, жадность. Кто-то просит "прописать в газете", что его сосед оказался слишком хватким: "И квартиру получил, и неучтенную пристройку сохранил, целая комната у него над гаражом, туда даже вода не достала". Владелица продуктового магазинчика сетует: "Нас смыло, товар пропал, я разорилась. А тут как стали толпами приезжать все эти ваши волонтеры и журналисты. Конкуренты на горе озолотились, чтоб их в следующий раз потопило". Риэлторы быстро подняли цены на жилье, бизнесмены — на мебель, стройматериалы. Даже помидоры здесь стали дороже, чем, к примеру, в курортном Туапсе.

И в то же время город был поражен человеческой добротой, отзывчивостью. "Нас удивило и сильно поддержало то, как люди со всей России откликнулись на нашу беду",— говорят Табаковы. "Напишите, что я благодарю Папандопуло Ивана Кристофоровича,— просит Надежда Суркова.— Вода прибывала, а я на окне стояла и рыдала, потому что песик мой, что на привязи был, погиб: "Прости меня, Кузенька, прости, родненький!" А дом уже оседал. Иван заметил это и как-то наискось от потока пошел ко мне, вытащил". Пенсионера Тиманова спасли сыновья и соседи: "Я ж плохо передвигаюсь. А они нашли шланг, обхватили им меня, и — на крышу. А уже страсть что делалось, КамАЗы по улице вода носила!"

Директор Дома искусств благодарна всем своим спонсорам: "Мы так расстроились, когда увидели, что загублено не только наше здание, но и все музыкальные инструменты — вода выше фортепиано стояла. Но теперь школа еще богаче стала: из Тулы прислали три баяна с гравировкой "Детям Крымска", Чеченская республика прислала гитары, из Москвы мебель привезли, скрипки, трубы. Со всего края коллеги приезжали, помогали. Денег столько собрали, что мы теперь концертный рояль покупаем за 2 миллиона и на новое здание средства есть".

Ольга Петренко вспоминает, как какая-то женщина из добровольцев помимо спортивного костюма пыталась вручить ей еще и духи. "Я отнекивалась, злилась: "Да куда мне? В доме грязи по пояс, а вы со своими духами". Но та настояла: "Ничего, наступят и другие времена, тогда и духи пригодятся". Села я тогда, помню, на какое-то дерево поваленное, открыла флакончик, нюхала и рыдала. Мне казалось — нет, никогда уже другие времена не наступят. А теперь это мой самый любимый запах... Вот это главное — что простые люди рядом с нами с первого момента были, не давали отчаиваться. Людям я теперь верю. А политикам — извините".