"Жизнь в розовом цвете"

Кинобиография Эдит Пиаф — своего рода национальный проект французской киноиндустрии со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами. Культовая героиня парижской культурной сцены принадлежит к категории "проклятых поэтов" и завершает славную эпоху французского романтизма. Сегодня романтизма в его классическом понимании в кино не осталось, но желание выжать из легенды максимум пригодного для современных нужд не покидает продюсеров, сценаристов и режиссеров. Так что великая и горемычная Пиаф (этот артистический псевдоним расшифровывается как "воробышек") обречена каждые 10-15 лет возвращаться на экран и рвать душу своими песнями.

"Жизнь в розовом цвете" — международное прокатное название картины. Бюджет в $25 млн, декорации и костюмы середины прошлого века, съемки в "старом" Париже, Калифорнии и на студии в Праге, плюс тридцать песен Пиаф, звучащих в фильме, обеспечивают увесистость этого байопика, собравшего хорошие деньги в местном прокате и представившего постановочные амбиции французского кинематографа на фестивалях в Берлине и Москве.

В качестве бонуса для зрителей этой картины — открытие новой звезды Марион Котийяр, которая в жизни совсем не похожа, зато на экране, как дружно твердили все еще до премьеры, "вылитая Пиаф". Впрочем, открытие произошло главным образом для иностранной аудитории, во Франции Марион Котийяр еще до этой роли приобрела необычайно высокий для молодой актрисы профессиональный статус. Она по какому-то негласному договору считается большой звездой и сама себя ею считает, выезжая в зарубежные творческие командировки исключительно с дорогим штатом визажистов и парикмахеров.

Режиссер Оливье Даан — тоже фигура не последняя в сегодняшней французской киноиндустрии. Известный кинодрамой "Жизнь обетованная" о пожилой проститутке, он и здесь больше всего вдохновляется в сценах борделя, где провела свое несчастное детство Эдит. Сказать, чтобы этот постановщик был мастером воспроизведения минувших эпох (все они мелькают перед глазами — от первой мировой до начала 60-х), было бы преувеличением, впрочем, историзм никогда не был сильной чертой французского кино. Драматургическую рыхлость Даан скрывает импрессионистическое размывание структуры картины, в результате чего и среда обитания героев, и сами они в своем большинстве выглядят почти виртуальными.

"Веселые и загорелые"

30 лет назад драматург Кристиан Клавье написал пьесу "Любовь, ракушки и ракообразные". Пьеса была про летний отпуск. Через год эту пьесу по тем же названием экранизировали. Еще через год на свет божий появился сиквел — "Загорелые на пляже". Этот фильм, если верить французским газетам, стал культовым, почти как наш "3+2". И вот режиссер Патрис Леконт ("Монсеньор Ир", "Человек с поезда", "Один шанс из тысячи" и "Откровенное признание", которое в 2004 году участвовало в специальном показе Берлинского кинофестиваля) решил еще раз поведать миру о курортных историях. В общем, на одном из роскошных итальянских курортов судьба-злодейка свела управляющего этим курортом ловеласа Попая, фигуристую Джиги, пластического хирурга Жерома, пропившего свою врачебную практику, продавца париков и невротика Жан-Клода, старомодного, вечно в состоянии стресса оптика Бернара, его пьяницу-жену Натали и вечно недовольную, мстительную дуру Кристиан. Для них, конечно, было бы лучше, если бы они не встретились. Но на экране можно.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...