|
Фигурное копание |
 |
| У ведущих гроссмейстеров (слева направо: Вишванатан Ананд, Веселин Топалов и Майкл Адамс) появился шанс каждый год участвовать в розыгрыше чемпионского звания |
| Фото: REUTERS |
От разъединения к объединению
В этом году исполняется ровно десять лет с тех пор, как пост президента Международной шахматной федерации (FIDE) занял Кирсан Илюмжинов. Булат Асанов, долго работавший в FIDE, принимавший участие в осуществлении многих реформ, подобрал для того момента такое определение: "полный раздрай". Под "раздраем" он имел в виду несколько вещей, очень тесно связанных между собой. Во-первых, разобщенность шахматного мира, в котором к тому времени титулы чемпиона мира, как в профессиональном боксе, разыгрывались как минимум по трем версиям, а чемпионы упорно отказывались играть друг с другом. В этой разобщенности многим виделась главная беда шахмат. В отличие от бокса, в главном интеллектуальном виде спорта она в итоге привела к снижению популярности и, как следствие, коммерческой привлекательности игры: болельщики, выяснилось, привыкли к тому, что "шахматный король" — всего один. Во-вторых, отсутствие сколько-нибудь внятной маркетинговой политики у шахматного руководства. Коммерческий успех соревнований всецело зависел от того, проявит ли очередной влюбленный в игру меценат, вроде самого Илюмжинова, интерес к матчу или турниру. В-третьих, что, собственно говоря, вытекало из первых двух факторов,— бедственное положение гроссмейстеров. В какой-то момент стало чуть ли не аксиомой утверждение, что достойно заработать на игре могут только отдельные шахматисты. Например, участники чемпионского матча — такого, в котором играли в Лондоне в 2000 году Владимир Крамник и Гарри Каспаров и на который недолго просуществовавший консорциум Brain Games выделил $2 млн. Или постоянные участники крупных турниров (скажем, в Вейк-ан-Зее, Дортмунде и Линаресе): им помимо довольно скромных официальных призовых часто достаются "подстольные" от организаторов соревнований. Однако на эти деньги опять же могут рассчитывать "тяжеловесы", но не находящиеся за пределами первой двадцатки рейтинга отличные по большому счету гроссмейстеры.
Минувшее десятилетие — период бесконечных попыток решить все вышеупомянутые проблемы. Разными методами и разными людьми, с кучей ошибок. Проблему занятости шахматистов FIDE пыталась устранить, организовав чемпионаты мира по нокаут-системе: соревнования и массовые, и с системой, благодаря которой возможность победить и завоевать солидный денежный приз получают не только выдающиеся гроссмейстеры. Так, в прошлом году на первенстве в Ливии $100 тыс. за первое место достались до сих пор не входившему в число элитных гроссмейстеров Рустаму Касымджанову из Узбекистана. Но до конца, понятно, покончить с "шахматной безработицей" эти чемпионаты были не способны.
Была еще придуманная коммерческим подразделением федерации FIDE Commerce серия Grand Prix, своеобразные мини-первенства мира. Удалось провести всего два этапа. Шейх Абу-Даби, очередной шахматный меценат, перед самым началом второго турнира вдруг отказался от своих финансовых обязательств. В итоге Илюмжинову пришлось платить участникам, собиравшимся бойкотировать соревнования, из своего кармана. Как, говорят, оплачивал он немалое количество соревнований.
Проблему разобщенности, без решения которой, как скоро стало ясно, шахматам ничто не поможет, ликвидировали все вместе — FIDE, ведущие шахматисты, заинтересованные в развитии шахмат бизнесмены, когда 5 мая 2002 года в Праге было заключено соглашение о возобновлении в 2003 году розыгрыша единого чемпионского титула: фактически об объединении, о котором вроде бы мечтали все.
С 2003-м ничего не вышло, поскольку на пути объединения оказалось много подводных камней. Одну половинку объединительного цикла, так называемую "классическую", резко затормозил крах курировавшей ее компании Einstein Group. Точка там была поставлена лишь осенью прошлого года, когда Крамник отстоял свое звание в матче с Петером Леко. Во второй, которой занималась FIDE, препятствий было еще больше. Срывались сначала матчи Гарри Каспарова с молодым украинцем Русланом Пономаревым: то из-за того, что отказывались от своих обязательств аргентинские меценаты, то — когда матч наконец вот-вот должен был начаться (с неприемлемыми для федерации и Каспарова условиями, почему-то не проработанными ответственными за организацию встречи людьми заранее),— отказался сам Пономарев. Затем не прошел матч с Касымджановым, потому что опять не удалось договориться с меценатами, на этот раз представлявшими Дубай. Когда уставший ждать поединка великий Каспаров объявил, что уходит из шахмат, вся идея оказалась на грани провала.
FIDE нашла оригинальный выход в виде турнира восьми шахматистов — Веселина Топалова, Петера Леко, Вишванатана Ананда, Рустама Касымджанова, Петра Свидлера, Александра Морозевича, Юдит Полгар и Майкла Адамса. Турнир согласился проспонсировать губернатор аргентинской провинции Сан-Луис Альберто Родригес Саа. Федерацией турниру был присвоен статус соревнований за титул абсолютного чемпиона мира, то есть некой финальной точки в процессе объединения. Возможно, что более настоящим, что ли, финалом станет матч "аргентинского" чемпиона с Крамником, который по-прежнему ведь является "классическим" чемпионом мира, но не суть важно. Эта точка (а с ней и решение, может быть, основной из всех проблем) в любом случае близка.
Проблемы потенциала
 |
| Президент FIDE Кирсан Илюмжинов придумал способ выявить абсолютного чемпиона мира и придумал схему функционирования шахмат после объединения. Осталось реализовать ее на практике |
| Фото: ПАВЕЛ СМЕРТИН |
Кто-то, как тот же Булат Асанов, высказывал мнение, что сама игра должна меняться: турниры с классическим контролем времени, когда одна партия длится до семи часов, надо свести к минимуму. Такая игра будет намного доступнее для понимания молодой и не желающей погружаться в нюансы тактики публике. Но у этой идеи "идти в ногу со временем" находились и противники (в том числе столь авторитетные, как Каспаров), которые напоминали, что сколько бы любопытных турниров с быстрым контролем ни проводилось, наибольший интерес все равно вызывают "классические" матчи между знаменитыми соперниками, особенно если на кону стоит титул. И только в эти матчи всегда готовы инвестировать большие средства крупные компании.
Кто-то утверждал, что шахматы никогда не заинтересуют телевидение. Но, допустим, чемпионат мира по быстрым шахматам в Кап-д`Агде в 2003 году транслировался вживую на Францию. А Каспаров своим состоявшимся чуть позже матчем против компьютера X3D Fritz вообще совершил прорыв в отношениях "шахматы--телевидение". Шесть его партий, в которых первый номер мирового рейтинга играл, будучи погруженным в "виртуальную реальность", были показаны в прямом эфире крупнейшим американским спортивным телеканалом ESPN, прежде к шахматам относившимся прохладно. Разве все это не доказывает, что коммерческий потенциал у шахмат есть?
Созданная в конце позапрошлого года и довольно быстро набравшая вес (сейчас в нее входит около 250 гроссмейстеров) Ассоциация шахматных профессионалов (ACP) впервые подняла тему создания целостного шахматного продукта. Иными словами, задумалась о понятной потенциальным спонсорам системе различных (и с классическим, и с иным контролем) турниров с четким календарем, с четкими принципами определения рейтинга. Вроде преуспевающего ATP-Tour в теннисе. Президент ACP Жоэль Лотье и сравнивал свою организацию с теннисной ассоциацией. Шахматный профсоюз, пусть пока не приобрел того же веса, что и ATP, но, кажется, свою роль сыграл. Во всяком случае, именно после его появления на свет FIDE наконец разработала детальный план функционирования шахматного мира после объединения: проект, наверное, куда более важный, нежели аргентинский турнир. План, надо сказать, производит очень хорошее впечатление. Речь, по сути, идет о существовавшем до начала 90-х годов чемпионском цикле, но в усовершенствованном виде. В нем восстановлены зональные, по континентам, отборочные чемпионаты, однако в схему органично вписан и чемпионат по нокаут-системе, который теперь будет называться Кубком мира (первый пройдет в ноябре-декабре этого года в Ханты-Мансийске, а его призовой фонд составит $1,572 млн) и тоже будет носить статус отборочных соревнований. По его, а также так называемого супертурнира последнего шанса и аргентинского чемпионата итогам будут выявлены десять участников первого раунда play-off. На следующей стадии к пяти победителям присоединится вице-чемпион мира, в полуфинале — чемпион.
На бумаге все выглядит здорово: понятно, логично, справедливо. В общем, так, как давно хотели все, кому надоела неразбериха в шахматном мире, и все, кто хотел вкладывать деньги в шахматы, но опасался это делать из-за того, что не знал, будет ли проведено соревнование и каков его реальный, а не официальный статус. И совсем хорошо будет, если этот цикл мирно, не вступая в противоречия с точки зрения календаря, уживется с традиционными супертурнирами, серией ACP-Tour, придуманной Ассоциацией шахматных профессионалов, поединками в формате "человек против компьютера". Тогда в шахматах все будет примерно так, как в теннисе.
Настораживает одно. В шахматах уже были моменты, когда, как выразился недавно Кирсан Илюмжинов, "возникали возможности для того, чтобы открыть немало новых страниц", но всякий раз что-то мешало процессу. Правда, сейчас момент уж слишком благоприятный.
АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ