В испанских тюрьмах запустили программу реабилитации коррупционеров. В числе участников уже оказался зять короля. Бывшие чиновники, отбывающие наказание за коррупцию, проведут 11 месяцев в учебном лагере. И за это время пройдут 32 сеанса групповой терапии. Там им придется обсуждать личные качества и просить прощения у жертв своих преступлений. Участие — добровольное и не поможет сократить тюремный срок. Интерес к программе, тем не менее, проявили более двух тысяч заключенных. Как будет проходить перевоспитание коррупционеров в Испании? И возможно ли что-то подобное в России? Об этом — Владимир Расулов.
Фото: AP
Фото: AP
Идея перевоспитания коррупционеров родилась в Испании не на пустом месте. Несколько лет назад страну потрясло так называемое «дело Гюртеля». Следователи тогда распутали клубок финансовых преступлений в правительстве — 29 человек сели в тюрьму, а ущерб оценили в €120 млн. Кабинет министров в итоге отправился в отставку. Этому предшествовало скандальное «дело Палау», когда президент Дворца каталонской музыки потратил казенные € 23 млн на ремонт дома и роскошный отдых.
В последние годы доля коррупционных преступлений в стране снизилась до 5%. Но власти считают, что программа реабилитации для испанцев — способ искоренить порок, а не просто улучшить статистику, рассказывает корреспондент “Ъ FM” в Испании Дарья Гаврилова: «С участниками планируется разговаривать о разных системах ценностей.
В конце реабилитации преступникам предложат восстановить справедливость и попросить прощения у людей, которые понесли какие-то потери от их действий.
У испанцев есть много комплексов по поводу своей собственной страны, им кажется, что весь мир думает об Испании как об очень коррумпированном государстве. Было очень много громких дел, посадили Иньяки Урдангарина, зять короля должен был руководить строительством спортивного стадиона на Майорке, и оказалось, что господин Урдангарин уводил деньги. Принцессу, сестру короля, из-за этого лишили титула. В этой программе, которая сейчас запущена, Иньяки Урдангарин как раз принимает участие».
Необходимость такой реабилитации подкрепили научно. Психиатр Серхио Руис указывает на так называемое «моральное разъединение», позволяющее коррупционеру оправдать свой поступок. А также на нарциссизм и эгоцентризм, внушающие уверенность в безнаказанности. Но чтобы человек пошел на взятку, должны совпасть еще два условия, объясняет доцент кафедры психиатрии и медицинской психологии РУДН, врач высшей категории Роман Сулейманов: « В большинстве случаев это результат дефектов воспитания совершенно здоровых психически людей, которые просто расстались с верой в непогрешимость власти, видят безнаказанность, демонстративное пренебрежение нормами права, морали, и приходят к мысли о допустимости такого преступления.
Единожды оступившегося преступника исправить можно, если поместить его в более здоровую среду, что и предпринимают в Испании.
Но не там, где коррупция, как раковая опухоль, разъедает общество на всех уровнях и воспринимается как неизбежное и неисправимое зло, а часто даже как пример социальной успешности, которая гарантирует и безнаказанность, и материальное благополучие».
А могла бы такая программа появиться в России? Согласно докладу Центра стратегических разработок, психологов в тюрьмах сейчас мало, два-три человека на 1,5 тыс. заключенных.
А сами специалисты подчиняются напрямую руководству исправительных учреждений, так что доверительный разговор между коррупционером и психологом чаще всего невозможен, считает полковник ФСИН в отставке Василий Макиенко: «Кому-то это нравится, кому-то нет. Кто-то что-то скрывает, боится, что его психологи расколют, увидят, что он скрывает.
Такие тренинги не соответствуют нашему менталитету, они пришли из США. В Испании с их менталитетом это, так сказать, работает.
У испанцев сохранились традиции общины, очень развитое местное самоуправление, поэтому люди, которые допустили преступление коррупционного плана, чувствуют свою вину. У нас другое: коррупционер не чувствует, что он совершает преступление в отношении кого-то конкретно, он в целом паразитирует на обществе».
На пути реабилитации взяточников в России встает и другая проблема. Многие подобные дела — показательные, и поэтому не предполагают нравственного перевоспитания, отмечает вице-президент центра политических технологий Алексей Макаркин: «Бывает и так, что все идет своим чередом, но при этом человек теряет какую-то поддержку наверху. Есть вариант показательных дел, когда есть общественный запрос. Что касается реабилитации крупных коррупционеров, к ним относятся куда более резко, но если к ним будет ходить психолог, что скажет наш гражданин? Он подумает: "Отмазаться хочет, выйти на свободу пораньше, договорился, значит, с кем-то". Даже когда кого-то реально сажают, часто приговоры ужесточаются, двузначные сроки были и по сахалинскому губернатору, и по главе Коми, и сейчас по главе Марий-Эл. Нет доверия к государству».
Тем временем число коррупционных преступлений в начале 2021 года в России выросло почти на 20 %. Лидерами по взяткам среди чиновников оказались силовики. Ущерб экономике из-за коррупции только в первом квартале составил 20 млрд руб.