В Государственном Кремлевском дворце прошел концерт "Russian Rock In Classic". Самые яркие звезды русского рока представили свои произведения в обработке симфонического оркестра. Музыкальные гибриды слушал АНДРЕЙ Ъ-ЗАХАРЬЕВ.
Перед концертом оркестранты отчаянно двигали пюпитры, настраивали инструменты и заметно волновались. Поэтому, когда в зал из-за занавеса стали доноситься какие-то невразумительные звуки, люди весело зааплодировали. Правда, в этих овациях чувствовалось явное недоумение и даже страх перед происходящим. Никто не мог понять, как же это, собственно, будет выглядеть — русские рокеры и оркестр. На Западе эти два понятия дружат давно, поэтому в воображении рисовалась группа Metallica, рубающая под аккомпанемент симфонического оркестра из Сан-Франциско, или Лондонский филармонический оркестр, утопающий в звуках музыки The Beatles и Queen. Может, из-за нежелания тратить деньги неизвестно на что, может, просто потому, что Кремль явно не рокерское место, зрителей оказалось так мало, что все время казалось, будто народу на сцене больше, чем в зале.
Прежде чем дирижер Вольф Горелик первый раз взмахнул палочкой, из динамиков вдруг раздались звуки песни "Smoke On The Water" группы Deep Purple. Все вздрогнули, но это оказалась всего лишь какая-то новейшая кремлевская музыкальная заставка. Концерт же открыла обработанная песня Виктора Цоя "Перемен!". На большом телевизоре стали показывать, как тужатся трубачи и стараются скрипачки. Затем вышел ведущий концерт Сева Новгородцев.
С самого начала культовый радиогерой советского времени попытался всех заинтересовать уникальностью этой затеи. "Сегодня отечественный рок впервые звучит в исполнении симфонического оркестра,— педалировал серьезность момента господин Новгородцев, отпущенный буквально ради этого с эфира 'Би-Би-Си'.— На проект ушло два года неустанного труда. Чисто механически это легко представить: посмотрите, сколько на сцене музыкантов! Каждому из них надо написать нотную партию, и не одну. И ведь партитуру надо еще сочинить, придумать, пересечь границы жанров!.." Видимо, переписывали ноты вручную, поскольку обычные симфонические оркестры на подобных процедурах давно уже не зацикливаются: три дня — и готово.
На деле, правда, было не похоже, что мероприятие готовилось два года. Рок-звезды выходили на сцену, исполняли две-три свои композиции, а затем слушали какой-нибудь из своих хитов в исполнении оркестра. Первым вышел "тощий, с большой шевелюрой, самый известный аквалангист России" — так сказал ведущий. Естественно, это был Андрей Макаревич без "Машины времени". С ним выскочил мужик в свитере и присобачил его гитару к усилителю; потом через это прошли все до единого солисты. После двух песен — про "Паузы в словах" и "Пустые обещания" — зазвучал оркестр, которому Макаревич подыграл на электрогитаре. И, кстати, был единственным, кто проявил такую трогательную заботу: остальных рокеров взмах волшебной палочки Вольфа Горелика уносил за кулисы. Туда, например, улетел Константин Никольский, меланхолично певший под гитару что-то свое, а потом так же меланхолично слушавший оркестровую версию своего "Музыканта" уже за кулисами. Зато Борис Гребенщиков свою симфопесню "Небо становится ближе" не услышал: его не было на концерте по причине гастролей (Гарика Сукачева и Вячеслава Бутусова тоже почему-то не было). Возможно, в компенсацию на экране крупным планом стали показывать, как оркестранты переворачивают ноты, играют пиццикато и синхронно двигают смычками.
Во время самых затянутых симфонических произведений народ затихал, а некоторые буйные любители рока нахально заснули. Разбудил их Юрий Шевчук. Явно в очень хорошем расположении духа, он заставлял публику петь, а перед песней "Дождь" еще и почитал стихи.
Когда рокеры-одиночки закончились, пошли группы. Шуму стало побольше. "Черную луну", например, исполнили сразу в двух вариантах: обычном (группа "Агата Кристи") и симфоническом (оркестр). А вот песне "До свиданья, мама" ("Моральный кодекс") не повезло: в оркестровом изложении она потеряла массу ностальгических нот. Видимо, не случайно ведущий Новгородцев постоянно интересовался, отгадал ли зал название очередной до неузнаваемости обработанной композиции.
Вообще же, господин Новгородцев сделал все, чтобы публика поняла, как музыкантам трудно: "Казалось бы, вы находите аранжировщика, он пишет партитуру, вы идете в известный, уважаемый симфонический оркестр. И все получается само собой, потому что ноты написаны, их надо только сыграть — музыкантов этому учат всю жизнь в музыкальной школе, консерватории. Так организаторы этого проекта и сделали. Оркестр провел три трудодня, но ничего не получилось. Оказывается, при проигрывании музыки нужно иметь к ней отношение". С этими словами трудно было не согласиться.