Я завороженно смотрела, как отец Анатолий, подобрав рясу и высоко задирая ноги, скачет по лужам в луче света. Казалось, что лазерные фары, бьющие на полкилометра вперед, четко очерчивают границы бытия и у мчащегося вперед батюшки нет никакой возможности вырваться за их пределы, во мрак и пустоту.
Минуту назад я предложила ему сесть в машину, но он опасливо посмотрел на отсутствующие, вернее утопленные в кузов, дверные ручки, крякнул, что до дома два шага, и рванул вперед.
Ощущение легкого сюра не оставляло меня все выходные, проведенные в деревне. То ли из-за постоянного густого тумана, то ли оттого, что уж слишком явным был диссонанс между умиротворяющей роскошью салона и потревоженной нашим приездом действительностью за лобовым стеклом.
Зачем я потащила Velar - типичного "городского парня" - в лесную глушь, не знаю. Может, потому, что у него полный привод, а раз назвался "ровером", то полезай в грязь. А может, потому, что меня настораживает слишком привлекательная внешность. А Range Rover Velar, конечно, концептуален, великолепно сложен и до безобразия хорош.
Хочется вывести такого в поле, показать ему родные просторы, ковыль, засохший еще в прошлом году, избушку покосившуюся, взять за грудки и, глядя в диодные глаза, спросить: "Душа-то, душа есть у тебя?"
Мы ехали краем поля. Мать сыра земля разлеглась перед нами, словно белая собака, попробуй переступи.
Внешний вид машины, несмотря на грязь, все же не соответствовал весьма унылому пейзажу, потому что отец Анатолий, давний знакомый и первый, кого мы встретили по приезде, долго и благоговейно разглядывал наш транспорт, прежде чем поздороваться.
Многие считают Velar слишком прилизанным и кокетливым внедорожником, говоря, что за рулем должен ездить метросексуал. Единственный, кого можно было бы назвать метросексуалом в нашей деревне, это дядя Витя. У него твидовый пиджак с вытертыми локтями, косматая грязная бородища, и он лет тридцать проработал проходчиком в Метрострое.
- Чей-та? - с укоризной спросил он, когда следующим утром рядом с местным продуктовым приземлился вымытый Velar, сверкая бортовыми огнями. Вопрос был универсальным, выражающим как удивление от стремительных жизненных виражей в целом, так и в наименьшей степени недоумение от увиденного прямо сейчас.
Оказавшись посреди сенсорных экранов и технологий будущего, которыми наполнен автомобиль, человеку прошлого дяде Вите немедленно захотелось погрузиться в сон. Чему крайне способствовали и принятое за завтраком в терапевтических целях, и массажер, встроенный сиденье.
- Хорошая машина для утехи. В грязь на таком не полезешь, - профессионально оценил он, вылезая у калитки с табличкой "Нет выхода", и, подумав, добавил: - Тракторист у нас сейчас болеет.
Между тем пришел вечер в заляпанных грязью штанах, снял с неба солнце и поставил желтую "докатку". Иностранец наш за день пообвыкся в деревне, взбодрился - приподнялся, увеличив клиренс.
А мы примерили на себя все прелести жизни вдали от городской суеты и решили, что и с такой машиной жить в деревне можно. Поработаешь в поле, сядешь в Velar, проехав по кочкам, по буеракам, привезешь домой конфет ребятишкам, натаскаешь воды из колодца, задашь корму скотине, протрешь тряпочкой сенсорные дисплеи, посмотришь кругом - вязкий туман, баба с коромыслом, березки, ковыль, а через панорамную крышу видно звездное небо. Тихо, красиво, душевно.