Российские чиновники продолжают декларировать свои доходы. Последним свои доходы за 1996 год опубликовал вице-премьер и председатель ГКИ Максим Бойко. Наиболее доходными статьями его бюджета явились зарплата на его прежнем месте работы — в Российском центре приватизации (121 млн 400 тыс. руб.), а также лекции, которые он читал в университетах США (69 млн 435 тыс. руб.). Мы спросили у наших читателей, можно ли доверять представленным госчиновниками декларациям о доходах?
Вячеслав Никонов, президент фонда "Политика":
— Я не сомневаюсь в истинности деклараций лишь в той их части, где идет речь о доходах, полученных официально. У меня есть все основания полагать, что, во-первых, они написали не все, и, во-вторых, практически не написали о своей собственности, то есть о том, ради чего все и затевалось. Многие декларации больше ставят вопросов, чем дают ответов.
Хотя декларация Починка, опубликованная вашей газетой, выглядит вполне правдоподобно: по крайней мере, в ней учтены доходы членов семьи. Подавляющее число других должностных лиц, обнародовавших свое финансовое состояние, вообще забыли о существовании своей семьи и ее доходах и, кроме того, практически никак не обмолвились об имуществе.
Алексей Митрофанов, председатель комитета по геополитике Госдумы РФ, фракция ЛДПР:
— Не особенно верю в реальность стоимости имущества подавших декларации. Взять хотя бы оценку дачи президента: мы все прекрасно знаем, сколько реально стоит сотка земли в Горках — от 5 до 15 тысяч "условных единиц", не говоря уже о самом строении. То есть реальная коммерческая цена этой резиденции никак не меньше 5 миллионов долларов, но в декларации заявлены принципиально иные цифры. То же самое и с квартирой Ельцина в Крылатском — при таких размерах она реально стоит никак не меньше миллиона. Но таких цифр в декларации президента нет. И причина здесь, скорее всего, не в попытках что-либо скрыть, а в методах оценки. Или декларация Бориса Немцова: все прекрасно понимают, что книга "Провинциал", которая по уровню напоминает заметку для стенгазеты, не является бестселлером и, соответственно, не может принести таких гонораров. Такие гонорары были реальны, например, за книгу "Последний бросок на юг" Жириновского в 1993 году. Или Чубайс с его преподавательской деятельностью — сильно сомневаюсь в том, что он может собирать большие аудитории и зарабатывать на лекциях такие деньги. А ведь все эти цифры указаны в декларациях, и мы не можем знать, все ли учтено в них.
Анатолий Кочур, президент Ассоциации летного состава России:
— Абсолютно не верю я в эти цифры. У них гораздо больше и имущества и доходов, а над этими декларациями даже моя дочка смеется.
Вячеслав Игрунов, депутат Госдумы РФ, фракция "Яблоко":
— Ни слову их не верю. Я уже многократно сталкивался со странными объяснениями тех доходов, которые имеет ряд деятелей. И эти объяснения были неубедительными, как, например, всем известные объяснения Чубайса. Совершенно очевидно, что большая часть дохода тех, кто связан с деньгами, носит скрытый характер — в декларациях это не указывается, и проверить это на данный момент невозможно. Я полагаю, что разница между реальными доходами и задекларированными у таких чиновников весьма существенна.
Александр Ватюнин, руководитель представительства компании Novocopter:
— Не очень верится. Хотя, возможно, по ведомостям заработной платы все верно, но ведь существует много других, нетрадиционных способов заработать. Причем если уж обсуждать эту тему, то не хотелось бы затрагивать вопрос о декларациях депутатов Госдумы — у меня сложилось очень плохое мнение о большинстве депутатов.
Людмила Сараскина, публицист:
— Нет конечно, у нас все укрывают доходы, а чиновники — тем более. Но если я могу укрыть мало (мои доходы с их доходами не сравнить), то они-то скрывают значительно большие суммы. Да и как им не скрывать доходы, если само государство занимается тем же самым: прибирает к рукам народные деньги, месяцами не выплачивая зарплату, пособия, пенсии.
Наталья Дурова, директор Театра зверей:
— Меня это вообще мало интересует, если не сказать, что совсем не интересует. Я не копаюсь в чужом кармане, мне это просто противно. Чиновником не была и быть не хочу.
Евгений Евтушенко, поэт:
— Хотел бы верить, но не могу. Наша налоговая система словно создана для того, чтобы ее обманывать. В Америке система совсем другая: если у человека часть расходов уходит на нужды работы, то есть ему необходимо покупать материалы и инструменты самому, то ему в день уплаты налога часть денег будет возвращена. Налоговая система, на мой взгляд, должна быть похожа на дорогу с двусторонним движением. Деньги у граждан должны не только изыматься, но и возвращаться к ним. Такая система побуждает людей платить налоги честно.
Игорь Кон, профессор:
— Нет, не верю. Скрывают они свои доходы. Они наверняка не заполняют графу, в которой предлагается расписать доходы детей или родственников. А у нас обыкновенно всякую собственность оформляют на родственников. Мне кажется, что Чубайс и Немцов — единственные люди в нашем правительстве, честно заполнившие декларацию о доходах. Остальным я не верю, они утверждают, что у них нет счетов в зарубежных банках, что у них нет недвижимости за рубежом. А я думаю, что они у них уж точно есть.
Юрий Богомолов, писатель:
— Я знаю, что они не могут в открытую рассказать о своих доходах, и потому не верю их налоговым декларациям. Меня на самом деле мало интересует, кто и сколько укрывает от налоговой инспекции. Это личное дело каждого, я так думаю.
Сергей Катков, главный реставратор Государственного Исторического музея:
— Нет, не верю, ни в коем случае. Как можно им доверять, где у меня доказательства, что они указывают верные сведения, как я могу их проверить? Ни я, ни мои друзья не верим в честное заполнение деклараций нашими чиновниками.