В центральном выставочном зале Петербурга "Манеж" открылась организованная Международной ассоциацией содействия культуре выставка "Черным по белому": около 400 работ фотографа Андрея Усова, более известного в художественных кругах под прозвищем "Вилли".
Авиамеханик аэропорта Пулково и музыкант в своей прошлой жизни, мастер фотографии на факультете журналистики Петербургского университета в нынешней, сорокапятилетний Андрей Усов много лет, еще со времен глубокого "подполья", ведет фотографическую летопись рок-музыки. Большинство доведенных до состояния отточенной визуальной формулы образов музыкантов, которые закрепились в нашем сознании, разошлись по обложкам дисков и по афишам концертов — и уже никак не ассоциируются со скромным Вилли. Он не относится к своим героям как к бесчувственным куклам, которых надо лишь нарядить в блестящие одежды и отправить странствовать по страницам модных журналов. Он ищет в модели формулу ее личности. Дело его рук — закрепленные на фотобумаге многочисленные маски создателя "Аквариума" — от псевдо-Моцарта до песвдо-Боуи, обнаженного андрогина за роялем. И наряженная в целлофан и завитой парик солистка "Колибри" Наташа Пивоварова, и бритоголовый Антон Адасинский, затягивающийся крепчайшей сигаретой, и "взвод женской милиции" — сюрреалистическая шоу-группа ансамбля "АВИА", и профили Тимура Новикова и Африки, составляющих очередной заговор на фоне петербургского неба, и "наследник серебряного века" балетмейстер Андрей Кузнецов с дягилевской сединой и во фраке.
Но ретроспектива в Манеже призвана и откорректировать устоявшийся образ фотохудожника. Поэтому хотя рок-цикл и занимает здесь почетное место, творчество Усова представлено многогранно: и уличными сценками, и постановочными фотографиями, и пейзажами. Снимает ли он деревянную лестницу в Стрельне, корабли на Неве или папоротники, он остается все тем же терпеливым охотником за фотографической формулой, что и в портретах "звезд". И это качество может восприниматься не так однозначно. Оснований для обвинений в жесткости и холодности Вилли дает достаточно. Однако такие упреки традиционно адресуются всем носителям "петербургского духа" в культуре двадцатого века — от акмеистов до Набокова. И Усова можно назвать фотографом-акмеистом: недаром Николай Гумилев требовал от поэтов очерчивать предметы резкими линиями и апеллировал к "стихии света". Стихия света — главный инструмент любого фотографа. И город, и небо, и трава, и вода должны подчиняться его жесткой воле. Снятые крупным планом травы — приобретать графическую безусловность. Петербургские дома — претворяться в бесплотные черные силуэты. Случайно встреченные на улице и выстроенные вдоль стены замызганные шпанята — в символ урбанистической неприкаянности. Даже стихийные уличные сборища кажутся делом рук режиссера Усова, тянется ли, словно в поцелуе, оторванная слушательница рока к милиционеру из оцепления, или растягивает меха гармошки пенсионер-коммунист. Мост Петра Великого в предутреннем освещении кажется декорацией к гангстерскому боевику в духе "Однажды в Америке", а посаженная в кресло детская кукла "портретируется" с таким же вниманием, как Майк Науменко или Сева Новгородцев. Простой, казалось бы, городской пейзаж приобретает фантастический оттенок, а постановочные игры на песчаном пляже с обнаженной натурой и античными гипсами воспринимаются как репортаж о будничном событии.
МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ
Выставка продлится до 13 сентября. Спонсоры — банк "Кредит-Петербург", "Союзконтракт" и АО "Позитив".