30 января в Красноярском краевом арбитражном суде слушание продолжилось. Адвокаты ответчика (АО "КрАЗ"), которых на этом слушании оказалось уже пятеро (24 января их было только двое), подали сразу три ходатайства (24 января два адвоката ограничились одним ходатайством): одно о прекращении дела и два о его приостановлении.
На сей раз обе стороны оказались во всеоружии и, блистая своими познаниями в области несовершенного российского законодательства, цеплялись к каждой формулировке, высказанной противником. В ходе разбирательств подтвердилось подозрение, что законченной нормативной базы по подобным спорам, именуемым управленческими, в России нет, поэтому каждая из сторон имеет полное право ссылаться именно на те положения, указы и статьи, которые в большей степени отвечают ее интересам. К примеру, адвокаты ответчика сослались на утвержденное генеральным директором Юрием Колпаковым Положение о реестре акционеров АО "Красноярский алюминиевый завод". Как бы то ни было, в понедельник удалось дойти до разбора предмета иска, хотя разбирательство затянулось до обеда.
Согласно решению суда слушание дела было перенесено на 14 февраля, а "КрАЗ-брокер" привлекается в качестве соответчика. Поскольку АО "КрАЗ" передал ведение реестра своих акционеров компании "КрАЗ-брокер", завод не сумеет восстановить попранные права акционеров, если такое решение будет предписано судом.
В ходе разбирательства адвокат ответчика г-жа Клык еще раз вспомнила о прокуратуре края. По ее словам, 27 января краевая прокуратура передала в гражданский суд Советского р-на Красноярска и в Краевой арбитражный суд соответственно исковые заявления о признании "мнимыми и противоречащими государственным интересам" сделок "Русского капитала" с физическими лицами, а также сделок Залогбанка с компанией "Металэкс".
24 января утром заместитель прокурора края Иван Борисенко заявил, что по делу с акциями АО "КрАЗ" письма поступали лишь от "Русского капитала" и Залогбанка, и прокуратура на них уже ответила. Так что либо физические лица и "Металэкс" отписали прокуратуре во второй половине дня 24 января, и она уже к 27 января подготовила свое заключение, либо заместитель прокурора, делая заявление, не был в курсе деятельности прокуратуры. Тем не менее документы, датированные 27 января, были подписаны самим г-ном Борисенко.