Прокатная десятка

Обзор «Ъ-Weekend»: «Для Ричарда Линклейтера "Я не киллер" не первый фильм, инспирированный реальными событиями. Десять лет назад он снял "Берни" — историю владельца провинциального похоронного бюро Берни Тьеда, в котором души не чаял только мертвый, а между тем Берни умудрился убить жену и скрывать преступление почти целый год. Когда правда вышла наружу, Тьеда защищали всем штатом. Гарри Джонсона тоже, наверное, следовало бы выдумать — настолько перипетии его жизни неправдоподобны, однако и он существовал на самом деле. Джонсон проснулся знаменитым на всю страну после того, как корреспондент Texas Monthly Скип Холладсворт посвятил ему впечатляющий лонгрид, больше смахивающий на поэпизодник полного метра. Биография Джонсона — идеальный для Линклейтера материал, тут есть повод порассуждать о высоких материях и вместе с тем привычно пожонглировать жанровыми тропами — с ехидной, постмодернистской дистанции…

В "Киллере" Линклейтер смотрит на секунды именно что свысока — неважно, сколько тебе осталось, если ты так и не понял, что из себя представляешь, а значит, чего хочешь от жизни. В кадре, кажется, самая любимая эпоха режиссера — 1990-е, когда все были молодые, времени не жалели, да и не тратилось оно столь бездарно на скроллинг апокалипсиса. Но проблема самоидентификации, ставшая сегодня настоящим проклятием для миллионов, уже тогда, тридцать лет назад настойчиво стучалась в дверь. С концом больших нарративов — политики, религии, философии — человечество почувствовало себя совсем одиноко и неуютно. Как пел примерно в годы действия фильма Линклейтера Джон Бон Джови: "Никто теперь не хочет быть собой". Настоящему Гарри Джонсону удалось прожить несколько жизней без последствий. Экранному придется проверить на личном опыте старую максиму, гласящую, что от себя — в отличие от правоохранительных органов — не убежишь».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Кто я, если не я».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Пацаны и пацанки между тем отнюдь не дворовые крысы, а ребята из хороших (а по меркам райцентра — очень хороших) семей. Актан (Раун Ахмедов) — внук офицера КГБ и интеллигентнейшей бабушки-преподавательницы. По стопам деда он грезит о чекистской карьере, уже допущен ко вступительным экзаменам в академию госбезопасности и вообще победитель математической олимпиады, но вот сука-судьба помешала. Отцы его девушки Айколь (Бегайым Асакунакова) и плохого пацана Алана (Айбар Салы) такие шишки, что могут вертеть как угодно местными милицейскими начальниками, вынуждая списывать убийство на самоубийство или изымать имена своих детей из списка свидетелей преступления. Такая, короче говоря, юная элита, которая сама выбрала свою незавидную и кровавую судьбу.

С какого перепуга, в силу каких социальных обстоятельств они это сделали, Бертиса не интересует. Адреналин бушевал и добушевался до кучи трупов. И с какой стати мы должны сочувствовать этим юным "бешеным псам"?

Так в свое время директор ФБР Эдгар Гувер прозвал Бонни и Клайда, отмороженных налетчиков времен Великой депрессии. Их в своем шедевре 1967 года романтизировал как антикапиталистических благородных разбойников Артур Пенн. В финальном рапиде они, словно танцуя джигу смерти, погибали под градом пуль.

Точно в таком же рапиде в финале "Приговора" погибнет пара персонажей. Фильм вообще злоупотребляет рапидом, что в сцене смерти, что в сцене танцев, хотя рапид давно считается достаточно безвкусным приемом. Впрочем, чуть менее безвкусным, чем романтизация юных и бессмысленных подонков».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Сначала было "Слово"».

Кинопрокатчик «КарроПрокат»: «Семья парня была убита Хильдой Ван Дер Кой — главой коррумпированной постапокалиптической династии, а сам он стал глухонемым. Бой сбегает в джунгли, где отшельник обучает его боевым искусствам. Завершив обучение, парень оказывается один в безумном мире и вскоре попадает в группу сопротивления, которая строит планы свергнуть правящую династию».

Кинопрокатчик «НМГ Кинопрокат»: «Некогда дружная и любящая семья Гуреевых оказывается на грани развода. Супруги Ольга и Сергей отдалились друг от друга, а дети Антон и Настя переживают за родителей. Сергей, модный фотограф, получает задание слетать на выставку. Он пытается отказаться от командировки, так как у Насти день рождения. Ольга, в очередной раз разочаровавшись в поступке мужа, уже готова подать на развод… Но вот восьмилетняя Настя, их дочь, покупает на подаренные деньги путевку для всей семьи в Армению. Семью Гуреевых ожидают веселые приключения, в том числе и погружение в колорит местной свадьбы, которую празднуют как раз 7 дней и 7 ночей! Пройдут они и свои собственные испытания, которые помогут понять, что же в этой жизни самое ценное и важное».

Кинопрокатчик «Вольга»: «1942 год, Великобритания. Они — лучшие из лучших. Отпетые авантюристы и первоклассные спецы, привыкшие действовать в одиночку. Но когда на кону стоит судьба всего мира, им приходится объединиться в сверхсекретное боевое подразделение и отправиться на выполнение дерзкой миссии против нацистов. Теперь их дело — война, и вести они ее будут совершенно не по-джентльменски».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Квентин Дюпье словно обдал холодным, бодрящим душем всех страдальцев-режиссеров, снимающих фильмы о страдальцах-художниках. Едва ли не год назад замечательная Мэри Хэррон сняла "Быть Сальвадором Дали" о трагическом, истерическом, одиноком гении. Можно, конечно, и так, но Сальвадор Дали заслужил большего, и это "большее" Дюпье адекватно воздал ему в едва ли не легкомысленной, но благородной форме.

За занавешивающим глаза слезотечением по проклятым художникам, не понятым ни обществом, ни самими собой, исчезает простая истина. Сюрреалисты были не угрюмыми анахоретами, а "веселыми, толстыми парнишами", хулиганами, охальниками, анархистами, пусть и не с бомбой, но с огромной фигой в кармане, которую они показывали и обществу, и критике, и средствам массовой информации. Они могли сколько угодно ставить, как троцкист Андре Бретон, "сюрреализм на службу революции". Могли дружить с фашистом Франсиско Франко, как поздний Дали, или вздымать сжатые кулаки в чеканных шеренгах испанской Компартии времен гражданской войны, как Луис Бунюэль, но свой хулиганский шик никогда не теряли, не продавали, не растрачивали.

Кстати, о Бунюэле. В его великом фильме "Скромное обаяние буржуазии" был безумный даже по самым ортодоксально-сюрреалистическим меркам эпизод. Некий солдат, доставивший командиру секретную депешу, просил позволения у присутствующих рассказать свой сон. И рассказывал черт знает что. Квентин Дюпье разворачивает сновидческую историю в настоящую симфонию бреда… Зрителям не дано понять, где заканчивается сон и начинается пресловутая реальность. Или, точнее говоря, что такое реальность и чем она отличается от пресловутого сна. Собственно говоря, такого эффекта несколько натужно добивались в свое время сюрреалисты-первопроходцы. А вот Квентину Дюпье это, надо же, удалось на счет "раз-два-три"».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Полный сюр».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Первая режиссерская работа, сценарий которой Пайн написал сам в соавторстве с другим дебютантом, Йеном Готлером, полна синефильских аллюзий. Главная из них — "Китайский квартал" Романа Полански (1974), сюжет которого отражается в сюжете "Чистильщика…", как в кривом зеркале, а вдобавок персонажи сами его смотрят и несколько раз обсуждают. Кроме того, главный герой, чудаковатый борец за социальную справедливость Даррен Барренман, которого играет сам режиссер, внешне напоминает Чувака из коэновского "Большого Лебовски" (1998), каждый день отстукивает на старенькой пишмашинке письма активистке Эрин Брокович (не Джулии Робертс, а реальной активистке, которую та когда-то сыграла, но фильм, конечно, тоже будет упомянут в свой черед), а отправляясь на свидание с роковой женщиной, вдохновляется Кэри Грантом. Сама же femme fatale выглядит, одевается и говорит, как героиня классических нуаров.

Как будто этого мало, в "Чистильщике…" есть еще и мотив "фильма в фильме": друг Даррена, неудачливый режиссер Джек (Дэнни Де Вито), снимает документалку о его крестовом походе за реорганизацию общественного транспорта Лос-Анджелеса. Визуальный же стиль картины приправлен многочисленными, но в основном довольно неряшливыми отсылками к фильмам, для которых Город ангелов служил декорацией с 1930-х до наших дней, имя им — легион».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Следствие ведут чуваки».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Главный герой, как и положено по законам жанра, частный сыщик с травматичным прошлым, циничным взглядом на жизнь и проблемами с алкоголем. Только здесь это женщина — Алин Руби, бывшая военнослужащая, когда-то поучаствовавшая в вооруженном столкновении с восставшими роботами. Ее напарник Карлос погиб в том же конфликте, однако "воскрес" благодаря технологиям: теперь у него механическое тело, парящая над ним голографическая голова и сохранный человеческий разум, который прекрасно помнит и осознает, что с ним случилось. Третий их товарищ по оружию, Крис Ройджэкер, стал главой корпорации, которая производит все более новые и совершенные системы искусственного интеллекта.

Именно Крис поручает Алин и Карлосу отправиться с Марса на Землю, превратившуюся в одну большую трущобу, и выследить там хакершу Роберту Уильямс. Эта женщина принадлежит к движению "освободителей", которые взламывают андроидов, после чего те обретают свободу воли и перестают подчиняться человеческим приказам, и она, по словам Криса, украла какие-то разработанные его фирмой программы. Несмотря на успешное выполнение задания, после возвращения Алин и Карлоса на Марс с задержанной Робертой им приходится ее отпустить, на что заказчик реагирует с неожиданным равнодушием. Хакерша еще сыграет свою роль в сюжете, однако это вступление служит скорее для знакомства зрителей с героями, а также с их миром, где сосуществуют люди, роботы и такие гибриды, как Карлос...

У Алин и Карлоса появляется новое дело: разыскать пропавшую студентку по просьбе ее обеспокоенного отца. Естественно, это простое на первый взгляд расследование приведет их к масштабному и запутанному преступному сговору, в котором участвуют сильные мира сего. А оба героя, исчезнувшая девушка, Роберта и вмешавшиеся в дело полицейские окажутся всего лишь пешками. Финальный твист довольно предсказуем — кто здесь главный злодей, понятно если не с первого, то уж точно со второго его появления на экране».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Бодро бегущие по лезвию».

Кинокритик Андрей Плахов: «Амнезия, потеря памяти — заезженный мотив коммерческого кино в наши дни оброс новыми вариациями. Ключевым тут стал еще "Мементо" (2000) Кристофера Нолана, где герой отчаянно борется с потерей короткой памяти. Другая важная вариация на тему — "Вечное сияние чистого разума" (2004) Мишеля Гондри: о том, что делать с воспоминаниями. В фантастических фильмах их часто предлагают "стереть" или заменить фиктивными. Память как феномен не дает покоя кинематографистам наших дней. А тут еще в моду ворвалась старуха-деменция, тоже породив целую череду однотипных сюжетов.

Теперь в заезженную колею попал Мишель Франко. С тех пор как двенадцать лет назад совсем молодого мексиканского режиссера отметили призом программы "Особый взгляд" в Канне за фильм "После Люсии", он успел собрать целую коллекцию престижных фестивальных наград. Вот и "Память" поощрили в прошлом году в Венеции Кубком Вольпи за роль, сыгранную Питером Сарсгаардом.

Популярный актер легко вживается в образ Сола — симпатичного пятидесятилетнего мужчины, страдающего деменцией: в его памяти не удерживается не только собственное имя и адрес, но даже информация о том, где дверь туалета, из которого он только что вышел. Джессика Честейн, одна из лучших актрис Голливуда, воплощает "другую сторону памяти": ее героиня Сильвия, мать тринадцатилетней дочери, не может избавиться от тяжких воспоминаний школьных лет, когда соученики принуждали ее к сексу, а мать считала это пустыми фантазиями. Девушка долго заглушала травму алкоголем, но и теперь, избавившись от этой зависимости, подвержена другой: она боится мужчин, запирает дверь своей бруклинской квартиры на несколько замков и включает сигнализацию. При этом она успевает контролировать дочь и ухаживать за пожилыми пациентами в социальном центре. Знакомство двух главных персонажей происходит на встрече однокашников, куда — не очень понятно зачем — заносит героиню».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Вымучить на память».

Кинокритик Михаил Трофименков: «"Спящие псы" — не столько фильм, сколько роман в мягкой обложке. Его не столько смотришь, сколько перелистываешь страницу за страницей, испытывая одновременно удовольствие и досаду от неторопливого ритма и банальности сценарных ходов.

Достаточно увидеть, как один из персонажей заглатывает пиво из горла, чтобы понять: что-то с этим бывшим копом не в порядке, честные люди так пиво не хлещут. Или заглядеться на чересчур яркую губную помаду аспирантки факультета психологии, чтобы почуять: не иначе как прячет она в трусиках пистолет, который в урочный час выстрелит. Или уколоться о неопрятную бороду совсем уж, казалось бы, второстепенного персонажа-мусорщика, чтобы унюхать в нем наемного палача.

Но, в конце концов, в этом и заключается прелесть неонуара. В узнаваемости жанровых масок: падший коп; его какими-то страшными и тайными воспоминаниями измученный напарник; роковая женщина, меняющая имена и личины как перчатки; распутный интеллектуал. В предчувствии финальной перестрелки, в которой полягут почти все фигуранты. В натужном реве автомобиля, выпрыгивающего на тротуар, чтобы размазать по стенке главного героя. В пришпиленных к стенам жутких фотографиях с места убийства, в которые герой бесконечно всматривается, пытаясь понять, что когда-то упустил в ходе расследования.

Прелесть неонуара и в финальном моральном крахе героя, в открытии условно невероятной правды о преступлении, совершенном лет десять назад, да вдруг и всплывшем на поверхность. Ровнехонько за месяц до того, как нервного афроамериканского жулика, осужденного за зверское и бессмысленное убийство профессора, должны наконец-то посадить на электрический стул».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Досадное уразумение».