Книги за неделю

Лиза Ъ-Новикова

Роман Дмитрия Бавильского "Ангелы на первом месте" вышел в серии "Неформат. Хорошие книги под редакцией Вячеслава Курицына". Из названия этой на удивление нестильно оформленной серии следует, что романы должны решительно выбиваться из привычных форматов (тех самых, над разработкой которых сейчас так упорно трудится Борис Акунин). Однако Дмитрий Бавильский уже сумел создать собственный формат: провинциальную действительность, которую писатели все больше либо чернят, либо идеализируют, он представляет в удобных салонных формах. Причем молодой автор выбрал редкую для его ровесников аудиторию — это не нашедшие правды в бульварных дамских романах читательницы средних лет.

В романах Бавильского с поразительным терпением к не всегда интересным деталям рассказывается о чинной жизни какой-нибудь гражданки бальзаковских лет. С дамой обязательно внезапно приключается что-нибудь эдакое. Роман "Ангелы на первом месте" ведет будничный дневник сразу двух дам, которых у до крайности галантного Дмитрия Бавильского язык не поворачивается назвать тетками. Одна из них — актриса, вроде бы призванная стать "русской Джулией Ламберт", а Дмитрия Бавильского, кстати, несколько лет проработавшего в литчасти Челябинского драмтеатра, соответственно, продвинуть в "русские Моэмы". Но, видимо, что-то не заладилось, замысел оказался слишком глобальным, и актрису прямо на страницах романа списывают из Раневских в Шарлотты. В утешение писатель устраивает героине "театр на дому": она с задором каверинского Сани Григорьева бегает по Чердачинску в поисках автора случайно попавших к ней любовных писем.

Другой даме никуда бежать не надо, поскольку переписку она ведет прямо из своей комнаты. Героиня узнала, что такое интернет вообще и сайт "Живой журнал" в частности. Писатель уверен, что в каждом Чердачинске нашей необъятной родины все должно быть как в столице. Но линия "Живого журнала" оказалась прочерченной очень слабо: прямо-таки туристическая реклама "Посетите нашу интернет-страну" не очень сочетается с горсткой намеков, понятных только "фрэндам" юзера Бавильского. А банального наблюдения, что и весь мир "ЖЖ" — тоже театр, как-то недостаточно для целого романа. Однако прирученная интернетом героиня получает заманчивый статус "наблюдательницы за чужими жизнями", а все столичные "жежисты", соответственно, сравниваются со скучающей дамочкой, отрывающейся от монитора только для того, чтобы что-нибудь схрумкать или тапкой шлепнуть таракана.

Ангелы "на первом месте" и у другой молодой писательницы — Екатерины Садур. Подзаголовок ее новой книги "Воздух" — "Приснившаяся повесть". "Я проснулась во сне" — на территории этого текста это не тавтология, а такая же реальность, как "светило солнце" или "подул ветер". Ангелы и бесы, тени и видения, предсказания и гадания на картах, отвергнутые возлюбленные и ревнивцы с ножами — все это здесь излагается с киношной манерностью Ренаты Литвиновой и с серьезностью школьницы, начитавшейся Павича и цветными чернилами пишущей свой интимный дневник.

Читатель даже может представить, как проистекал творческий процесс у Екатерины Садур. "Получилось так, что в один период жизни у меня было одновременно два любовника" — начало довольно завлекательное. Но дальше Садур-младшая, как назло, засыпает. И пошло-поехало: "От них осталось только неясное зеленоватое свечение..." Далее вся повесть наполнена видениями — одно загадочней другого. Понятно, что героине "Воздуха", девушке тонкой и восприимчивой, ее видения и их трактование гораздо важнее всей этой вашей омерзительной реальности. Чтобы продемонстрировать, насколько "зеленоватое свечение" лучше серых личин реальности, автор наскоро набрасывает несколько московских сценок. Мент не пускает панков в ночное метро, проводница скрывает бродягу от пограничников, учительница по прозвищу Жопа третирует школьниц. Не хочется иронизировать над сновидениями, но не станет же психоаналитик рассматривать записи о пациентах с литературоведческих позиций. Весь "Воздух" Екатерины Садур насыщен желанием разгадать сны, но вот обращаться за этим нужно к специалисту, а не к широкому читателю.

Анна Козлова поигрывает в романе "Открытие удочки" с совсем другой маской — это уже не грезы наяву жеманной мечтательницы, а эксцентричные похождения настоящей оторвы, готовой на все: захочет — будет исполнять танец живота в Арабских Эмиратах и заделается тамошней "дамой с камелиями", а захочет — будет скромно кропать книжные рецензии в московских газетенках, мало ли какие еще капризы посетят эту героиню с достоевским именем Лиза. Вообще-то это скорее киношный образ: глубоко запрятавшая свою природную интеллигентность студентка подрабатывает стриптизершей. Мораль "и стриптизерши любить умеют" уже давно разрабатывает, например, и современная французская словесность, достаточно вспомнить скандальных писательниц Виржини Депант и Амели Нотомб. Примерно в таком ключе написана первая часть романа Анны Козловой: унылый алкогольный быт героини, живущей на содержании (вовсе не у шейха, а у простого арабского клерка), временами разнообразят разудалые похождения "секс энд драгс". Впрочем, молодая сочинительница заранее позаботилась об ответе оппонентам. Пусть те утверждают, что вот, мол, еще одна неопытная девица изображает из себя утомленную безудержным развратом гетеру. Неправдоподобность похождений героини изначально заявлена автором: достаточно посмотреть, каким языком написана повесть.

Ведь эта гетера изъяснялась бы либо предельно просто, либо предельно матерно. Вот Анна Козлова и взяла на себя роль переводчицы, причем переводит она на удивительно вычурный, манерный язык. Героиня Анны Козловой говорит так, будто набрала слов из романов Достоевского да Лимонова, перетряхнула, словно фишки в лото, и выложила на поверхность романа: "Я размышляла над тем, что, скорее всего, вернусь в первозданный прах, так и не познав земной радости, ибо блаженство обнажало клыки боли, приближаясь к собственной кульминации".

Такая образность очень напоминает и однообразную стилистику газеты "Завтра", сатира на которую и составляет вторую часть романа "Открытие удочки". Это когда рассорившаяся со своим любовником Лиза возвращается домой, чтобы, познакомившись с сыном писателя-патриота Бамбаева (в котором угадывается "завтрашний" главный редактор Александр Проханов), узнать поближе мирок газеты "День грядущий". И сравнить тамошнюю жизнь со своим "непотопляемым похабством". Сравнение оказывается не в пользу "Дня".

Дмитрий Бавильский. Ангелы на первом месте. М.: АСТ, 2005
Екатерина Садур. Воздух. СПб.: Лимбус-пресс, 2005
Анна Козлова. Плакса. М.: Сова, 2005
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...