Всемирный банк (ВБ) в докладе о влиянии пандемии на малые и средние предприятия (МСП) указывает на риски долговой политики РФ по наращиванию госзаймов для финансирования дефицита бюджета — и, в частности, ради поддержки малого бизнеса. Опасения аналитиков ВБ связаны с финансовыми ограничениями для такой поддержки в долгосрочной перспективе. ВБ говорит о целесообразности точечной поддержки лишь тех МСП, которые способны обеспечить восстановление экономики,— массированная же поддержка на этапе кризиса может исчерпать возможности России для последующего финансирования перспективных МСП.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ / купить фото
Аналитики ВБ в рабочем докладе «Малые и средние предприятия во время пандемии: влияние, реакция и роль финансирования развития» сравнили влияние «коронакризиса» на малые и крупные предприятия в одинаковых секторах на основе опросов предприятий в 13 странах, в том числе в России, Грузии, Молдавии, на Кипре. В целом выводы авторов повторяют наблюдения о том, что МСП более уязвимы по сравнению с крупными компаниями. В среднем такие компании обладают ликвидностью для покрытия постоянных затрат в течение десяти недель, что на три недели меньше, чем у крупных фирм. МСП также в большей степени испытывают шок спроса: их продажи падают сильнее в среднем на 9 п. п. (но при этом они менее подвержены сбоям в международной торговле).
Отдельно авторы изучают влияние пандемии на сектор быстрорастущих и создающих рабочие места МСП, поскольку они «имеют большее значение для восстановления экономики».
Такие компании также более уязвимы к шокам COVID по сравнению с крупными, но в отличие от остальных МСП испытывают шок спроса менее серьезно, тогда как более подвержены сбоям в международной торговле и потрясениям со стороны предложения и финансов. Поэтому спасение перспективных с точки зрения восстановления компаний может потребовать иных мер — помимо решения проблем ликвидности, следует из доклада.
За последние несколько месяцев в 124 странах было принято более 1,1 тыс. мер поддержки МСП в ответ на COVID-19, при этом Всемирный банк группирует их по восьми направлениям: налоги, льготное кредитование, иное финансирование, поддержка спроса и занятости, консультационная поддержка и пр. При этом авторы доклада указывают, что поддержка МСП должна быть направлена не только на решение краткосрочных проблем, но и долгосрочных — цифровизацией сектора и внедрением инноваций.
«Основная проблема по мере возобновления бизнеса заключается в том, смогут ли МСП адаптироваться к новой среде после COVID-19 и принять новые бизнес-модели. В будущем МСП потребуется внедрить цифровые технологии, чтобы повысить устойчивость и стимулировать дальнейший рост»,— констатируют в ВБ.
Сложности «поддержки на перспективу» связаны с ее масштабами: поскольку для восстановления экономики большее внимание следует уделять молодым и быстрорастущим компаниям, экспортерам или новаторам, которые напрямую связывают цели поддержки с рядом задач развития, размер фирм в качестве единственного критерия при оказании поддержки неэффективен. Однако из-за отсутствия детализированных сведений о компаниях правительства зачастую не способны предусмотреть адресные меры и вынуждены оказывать широкую поддержку для предотвращения рисков ухода жизнеспособных предприятий. Массированная поддержка всех МСП на этапе кризиса может не оставить ресурсов для тех, кто будет нуждаться в поддержке уже на этапе восстановления.
Актуальность разработки точечных программ поддержки МСП авторы косвенно подчеркивают ограниченными возможностями правительств, в том числе финансовыми и фискальными. Так, среди стран с действующими мерами поддержки 40% относятся к странам с высокими доходами, еще треть — с доходами выше среднего. При этом многие страны с низкими доходами не предлагают никакой поддержки (78%). Механизмы поддержки также значительно варьируются.
Одновременно страны могут испытывать сложности с привлечением дополнительных долгов для финансирования программ поддержки: речь идет о странах с высоким уровнем государственного и корпоративного долга.
«Страны, в которых выполняются оба этих условия, подвергаются наибольшему риску быстрого экономического спада в результате шока и, следовательно, больше нуждаются во внешней помощи»,— указывают аналитики ВБ. К таким наряду с Турцией, Нигерией, Пакистаном и пр. относится и Россия, следует из доклада.
Ранее АКРА также указало на риски долговой политики российского правительства: так, несмотря на невысокую долю госдолга в ВВП РФ, пределы размещения ОФЗ ограничены санкциями и спросом на облигации со стороны банков и финансовых компаний, что повлечет рост стоимости такого финансирования (см. “Ъ” от 5 октября). При широкой поддержке МСП возникают риски того, что на этапе восстановления средства для поддержки сектора будут истощены, в том числе из-за необходимости обслуживания госдолга.
Как сообщили “Ъ” в Минфине, с учетом постепенной траектории восстановления деловой активности и продолжения финансирования отдельных антикризисных программ в период восстановления после пандемии в 2021 году дефицит бюджета останется на повышенном уровне и продолжит финансироваться за счет привлечения дополнительных госзаймов. В этих условиях в 2020 году и в переходный период 2021 года уровень госдолга к 2022 году достигнет 20% ВВП и с учетом нормализации размеров заимствований будет оставаться вблизи этого уровня в последующие годы.