В недавно открывшейся в Большом Козихинском переулке галерее «Фрагмент» проходит выставка «Ментальные дрова» — с картинами на бревнах и созданными из паллет инсталляциями красноярского художника Алексея Мартинса.
Фото: Галерея «Фрагмент»
Основатель новой галереи Сергей Гущин два года назад решил собирать работы молодых современных художников (от Полины Канис до Ильи Федотова-Федорова), а затем — заниматься их продвижением. Его «Фрагмент» открылся в декабре прошлого года в одном доме с театром «Практика». Успешных галерей в этом районе раньше не бывало, да и вообще за пределами «Винзавода» выжили только самые авторитетные, вроде «Триумфа» и Галереи Гари Татинцяна. Впрочем, соседство с «Практикой» и ММОМА вполне может привести к успешным совместным проектам, а в перспективе и создать новый, как это принято сегодня говорить, культурный кластер.
На 2017 год «Фрагмент» запланировал десять выставок. Открывает сезон красноярский художник Алексей Мартинс с инсталляциями из паллет, за ним последуют Варя Павлова (Lisokot) c презентацией своего альбома, затем — Илья Федотов-Федоров. В роли куратора выставок пока выступает сам Сергей Гущин. Он выбирает участников и их работы, руководствуясь скорее логикой коллекционера: его герои — «молодые и интересные».
Что до самой галереи, то в ней явно недоработан свет, расстановка работ могла бы быть ритмичнее и драматичнее, а пространство — меньше напоминать только что покинутую большой семьей квартиру, в наследство от которой остались пластиковые пороги и двери со стеклянными вставками родом из 1990-х. В то же самое время опыт владельца в области коммуникаций дает о себе знать: за месяц жизни проекта продано уже девять работ.
Алексей Мартинс, выставка которого открыла в галерее новый сезон,— молодой красноярский художник. В 2015 году его и Игоря Лазарева акция «Как рассказать об искусстве сибирскому городу» попала в лонг-лист Премии Кандинского. В рамках этого проекта, название которого — оммаж Йозефу Бойсу, художники катали всех желающих на такси, а вместо того чтобы брать за это деньги, просили послушать рассказы об искусстве. Другой проект Мартинса, «Быстровка», тоже повествовал о художественном времени — он представлял собой сверхкраткие выставки, которые длились всего три часа. Своим стремлением просвещать Мартинс напоминает знаменитую краснодарскую группу ЗИП, основавшую «Краснодарский институт современного искусства» (КИСИ), устраивающую передвижные выставки в старых фургонах и строящую хулиганский мир из отживших свое досок.
«Ментальные дрова», представляющие собой высказывание пластическое, тоже сделаны из старых досок. Но, по сравнению с работами панкующей группы ЗИП, они заметно более декоративны, а оттого в галерейном коммерческом контексте выглядят адекватнее. Мартинс говорит, что его вдохновили произведения Цай Госяна. Монументальная скульптура — два дерущихся оленя — расположившаяся в первом зале, пожалуй, действительно напоминает своим бунтарским духом и динамикой проекты знаменитого китайского художника. В качестве еще одного источника вдохновения Мартинс упоминает итальянское arte povera. Но с «бедным искусством» его роднит по большому счету только «бедность» материалов. Если в радикализме итальянцев 1960–1970-х было множество культурных, исторических и политических подтекстов, то Мартинс создает нечто совершенно невиданное — вполне возможно, новую сибирскую скульптуру.