Большой замахнулся на Берлиоза

Большой театр завершает оперный сезон премьерой "Осуждение Фауста" Гектора Берлиоза. "Драматическая легенда" французского композитора на столичной сцене не ставилась никогда.

Для постановки оперы "Осуждение Фауста" Большой театр задействует технологическую мощь сцены, звездный состав исполнителей и мастерство Петера Штайна

Фото: Дамир Юсупов/Большой Театр

Стоит уточнить: в концертной версии "Осуждение" звучало в стенах Большого и прежде нынешней постановки, которую готовит патриарх немецкой режиссуры Петер Штайн. Причем исполняли "Гибель Фауста" (так тогда называли берлиозовский опус, что по смыслу, пожалуй, вернее), как специально, сплошь в непростые переходные времена. Сначала в 1907-м, когда страна только-только оправилась после событий 1905 года — и тут же получила парламентский кризис и Третьеиюньский переворот. Второй раз — на излете военного коммунизма, в 1921-м, под эгидой Луначарского, увидевшего в партитуре Берлиоза натурально "глубокую жалобу гения-интеллигента, до кончиков пальцев затерявшегося в буржуазном мире". И наконец, уже в текущем столетии очередное исполнение "Осуждения Фауста" (2002) стало одним из первых больших событий эпохи Анатолия Иксанова.

Тогда дирижировал Александр Ведерников, музыкальный руководитель Большого в ту пору. Нынче за пульт встанет Туган Сохиев: теперешнему музикдиректору, очевидно, и принадлежит инициатива, в результате которой "Осуждение" получит полноценную сценическую версию. Составы, сразу стоит сказать, многообещающие; Маргариту будут петь литовская прима Юстина Григите, перспективная выпускница Молодежной программы Большого Юлия Мазурова и солистка Музтеатра Станиславского Ксения Дудникова, Мефистофеля — Дмитрий Белосельский и Александр Виноградов, главного героя — два заметных заграничных тенора, албанец Саймир Пиргу и мексиканец Артуро Чакон-Крус, и еще один солист Музтеатра Нажмиддин Мавлянов. Все, как на подбор, молоды да обаятельны, находка для любого режиссера — хотя, как ни странно, само произведение даже и не из тех, что прямо-таки взывают с мольбой о сугубо реалистичной режиссерской трактовке.

Прежде всего, в пригодности "Осуждения" для театральной сцены сомневался сам Берлиоз. Его "драматическая легенда" (а авторский подзаголовок именно таков) мало похожа на типичную "большую оперу" конца 1840-х — организацией драматургии, огромными автономными ролями оркестра и хора, переменами обстоятельств без оглядки на сценичность и, наконец, экстатическим финалом, который все-таки трудно представить себе на конвенциональной оперной сцене XIX века. С обожаемым им текстом Гете Берлиоз тем не менее обошелся без всякого пиетета. Действие начинается в Венгрии — собственно, только потому, что композитор хотел вставить в партитуру свою обработку исконной венгерской мелодии — Ракоци-марша (этот оркестровый эпизод под названием "Венгерского марша" стал впоследствии едва ли не самым популярным симфоническим номером из "Осуждения Фауста"). Берлиозовский Фауст — не ученый старец, обуянный жаждой абсолютного знания, а романтический "лишний человек", который фатальное решение отдать свою душу врагу рода человеческого принимает во внезапном порыве ближе к концу оперы, причем исключительно ради спасения Маргариты. И вечную участь своего героя Берлиоз решает, как можно догадаться по названию, безжалостно: под восклицания демонов "тайна ужаса совершилась!" душу ученого поглощает преисподняя.

Впервые "Осуждение" поставили почти полвека спустя после его создания (на концертных сценах оно звучало регулярно, как и нынче) — и без особого успеха. Сценическая судьба берлиозовской "драматической легенды" в последние сто лет вроде бы благополучна, но с "Фаустом" Гуно ей все равно тягаться трудно. Именно в этом и преимущество — "Осуждение" не успело обрасти штампами и клише, и поэтому довольно естественно воспринимаются интерпретации последних лет, где режиссеры соревновались друг с другом во всякого рода грандиозных визуальных новациях — Робер Лепаж в Метрополитен-опере, Терри Гиллиам в Английской национальной опере, Алвис Херманис в Парижской опере. К этому списку надо прибавить и Астраханский театр оперы и балета — так получилось, что именно в этом сезоне там тоже поставили "Осуждение Фауста", и в смысле чистой зрелищности с тамошним спектаклем Константина Балакина, перенасыщенным видеопроекциями и прочими спецэффектами, тягаться не так-то просто. Тем занятнее интрига: в распоряжении Большого вся технологическая мощь обновленной исторической сцены, а также многоопытность Петера Штайна, сулящего величественный спектакль с аккуратнейшим следованием идеям композитора.

Сергей Ходнев (AD)

Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...