Налоговики определились, как искать фирмы-однодневки. ФНС опубликовала приказ с критериями, по которым надзорные органы смогут проверять компании на фиктивность. Большая часть признаков связана с местом регистрации юрлица. Подозрительными будут считаться фирмы с «пропиской» в разрушенных зданиях. Компанию проверят, если по указанному в реестре адресу работают более пяти юрлиц. Переезд или участие в реорганизации во время налоговой проверки также привлекут внимание налоговиков. По информации газеты «Ведомости», в России зарегистрировано более 4,5 млн фирм. Пятая часть не сдают отчетность более года. Адвокат, руководитель налоговой практики юридической компании «Деловой фарватер» Антон Соничев ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Юрия Абросимова.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Как по-вашему, такой способ борьбы с однодневками будет эффективен?
— В принципе, начало уже давно положено. Я, конечно, положительно оцениваю эту инициативу налоговых органов. Однако представляется, что концентрироваться на массовых адресах, на реорганизациях не совсем правильно.
— А какие признаки вы бы прописали? Какие нужно указать?
— Самое главное, для чего создаются такие фирмы-однодневки или «серые» компании, которые необходимы для обналичивания денежных средств, их основная функция — это транзитное движение, транзитный перегон через них денежных средств. Необходимо именно по этим критериям определять эти компании, определять, по какому признаку, как произошло зачисление денежных средств и их списание с расчетного счета — крупными, ритмичными суммами в тот же день, как правило, они перегоняют денежные средства. Такой критерий, как отсутствие персонала, отсутствие основных средств, несовпадения их выручки по расчетному счету — то есть сколько им денег поступает — с их отчетностью. Такие критерии уже давно в правоприменительной практике в налоговых органах закреплены. И налоговые органы их давным-давно на практике используют. Осталось их только юридически зафиксировать и просто правильно описать для того, чтобы было правильней применить.
— Но есть ведь еще более мутные варианты, например, когда для сомнительных операций выбираются не однодневки, а как раз наоборот, давно зарегистрированные компании, которые когда-то вели реальную деятельность?
— Это так называемые «серые» компании. И здесь, на самом деле, все равно. Я могу сказать, что на практике получается, что реальной деятельности они уже не ведут. Якобы имеющийся у них там персонал — несколько человек, как правило — отказывается от принадлежности к этой организации. Здесь вся сложность в том, что выявить их очень легко: опять же, посмотреть следующие звенья, кому они в дальнейшем перечисляют денежные средства. Проблема не в этом. Проблема в том, что автоматизированно эти компании выделять очень тяжело, потому что очень тяжело выявить именно те критерии, которые их будут выявлять в автоматизированном режиме. Каждый раз выявление таких компаний — результат кропотливой работы налоговиков.
— Еще странность в чем — соответствие фирмы указанным сомнительным признакам. Это, как сейчас называется, только повод для проверки, но, допустим, не для отказа в регистрации. Получается все равно такая «полумера»?
— Если чересчур ужесточить, то под такие формальные критерии могут начать подпадать добросовестные компании. Я считаю, что все-таки не нужно до такой степени закручивать гайки, чтобы так затруднять деятельность добросовестным организациям. Необходимы критерии, которые смогли бы с 99-процентной точностью указать на транзитный отмывочный характер организации. Таких критериев, к сожалению, пока я не увидел.
— Допустим, хакеры или какие-нибудь условные компьютерщики постоянно пишут новые и новые вирусы, а специальные фирмы, профильные, занимаются антивирусной деятельностью — и эти два процесса идут параллельно, конца и края им не видно. Сейчас, допустим, предлагаются определенные меры, но есть ли риск, что теневой рынок все равно адаптируется и будут какие-то другие схемы использоваться?
— Я думаю, это практически 100-процентная вероятность. Потому что эти граждане тоже не стоят на месте. Это некая элита нашей финансовой преступности с большим IQ. Я думаю, они в любом случае подстроятся под новые изменения — отсекутся лишь самые отсталые, самые неграмотные граждане из этих товарищей. Пока еще тех критериев, которые могли бы со 100-процентной вероятностью выявлять обналичивание денежных средств и их вывод, не существует. Это возможно только программными способами. Всем известный программный комплекс ФНС, который выявляет несовпадение каких-то покупок, то есть неуплату НДС, когда корреспондирующая сумма НДС не совпадает — такая программа сможет закольцовывать, когда будет выявляться вся цепочка перечислений и будет выявляться, где теряется НДС. В таком случае все эти оптимизаторские схемы будут крайне затруднены, и я думаю, могут даже начинать отмирать потом.
— В любом случае, прогресс на лицо, если уж сравнивать совсем, допустим, с дикими 90-ми годами. Сейчас, конечно, более тонкие технологии в юридической части, в бухгалтерии.
— В принципе я согласен с вами, да. То, что творилось буквально 10 лет назад, и то, что происходит сейчас, — несравнимые вещи. Политика борьбы с этим явлением дает свой эффект. Полностью изжить просто не получится, исходя из того, что сам НДС носит характер косвенного налога. И пока не будет что-то придумано с полным реформированием нашей налоговой системы, пока не будет что-то вроде налога с продаж с каждого перечисления, до тех пор будут существовать такие явления, и налоговые органы могут их только затруднять.