Кому в Крыму жить хорошо

Наталья Радулова выясняла, что чувствуют новые россияне

Восемь месяцев прошло с тех пор, как статус Крыма изменился. "Огонек" решил выяснить: что чувствуют новые россияне? Осознали, наконец, что произошло?

Наталья Радулова, Феодосия — Москва

"Мне сказали: если хочешь вернуться в СССР, то Крым — это твое,— Настя Никитина приехала в Феодосию из Уфы сразу после знаменитого референдума.— Осматривалась я недолго, поняла — мое. Сразу закрыла в Уфе свой бизнес — страховое агентство, привезла в Феодосию дочь Марию, устроила ее в школу, мы сняли квартиру, теперь мечтаем построить дом. В общем, решили остаться тут навсегда, так с дочкой и решили: Крым — наш".

"Да что это за страна!"

Пока маленькая семья Никитиных живет на старые накопления, но Настя уже оформила новый бизнес, услуги для отдыхающих — прокат флайборда. Даже одного сотрудник наняла, феодосийца Андрея Воробьева. Андрей подключает флайборд к водному мотоциклу, улыбается: "Сейчас покажем, как мы летаем".

Андрей стал первым, кто поразил Настю "своим патриотизмом". "В Уфе, честно скажу, не очень я Россией гордилась. Налоги душили меня как предпринимателя, проверки бесконечные, и я частенько высказывалась в духе: да что это за страна! Не нравилось мне многое. А потом я сюда приехала и увидела, как сильно люди могут любить Россию. Андрей, молодой парень, он ведь себя помнит только как гражданина Украины, а так искренне мне объяснял: "Мы всегда хотели вернуться домой, мы так ждали этого!" Во дает, думаю. Потом я осознала, что тут таких, как Андрей, если не 100 процентов, то 90 — точно. Учителя в Машиной школе, чиновники, соседи, дворники, коллеги с соседнего пляжа, что отдыхающих на "банане" катают,— все! Приходишь на какой-нибудь рок-концерт, а люди там несколько раз гимн России поют — и со слезами на глазах! Буквально! Российские флаги вывешивают на балконах, в машинах. Были вот с дочерью на фестивале рыбной кухни, там какой-то конкурс крымская семья выиграла — в тельняшках, веселые, выбежали на сцену и радуются: "Ура! Россия!" Как-то незаметно, постепенно я, взрослый циничный человек, этим патриотизмом заразилась. Теперь люблю Россию тоже, горжусь. И думаю: ну черт с ними уже, с налогами, зато какая у нас великая страна!"

Настя и Андрей плывут от причала N 218 и взлетают на своем флайборде прямо возле пирса — парят на струях воды, как какие-то инопланетяне. Это мешает рыбаку Равилю Аржуханову: "Эх, с утра клева нет, а сейчас так вообще. Пойду на другое место". Равиль приехал в Феодосию из Донбасса: "Беженцы мы, из Авдеевки. Мы ведь тоже русские — татары. Как началось, я одного украинского паренька из нацгвардии спросил: "Ты зачем на мою землю пришел? Посмотри на себя: автомат больше тебя. Что ты тут забыл?" А он: "Нам сказали, что на учения поедем..." Вот такие у нас там учения. Пришлось эвакуироваться всей семьей в Крым: дети уже работу тут нашли, оформляют российское гражданство. Сняли трехкомнатную квартиру за 11 тысяч рублей. Внучка в школу пошла, на танцы. А мы с женой назад хотим. Но куда? Да и дети не пускают. Сосед у нас там остался — уехать не мог, у него корова. Недавно звонил — корову, говорит, на куски разорвало, полпоселка разнесло, в нашем доме все окна повылетали... А теперь уже и сам не выходит на связь несколько дней. Как поймешь — что с ним случилось?" Равиль только у моря немного успокаивается — в квартире места себе не находит, мечется из угла в угол.

"Я тут с самого утра сижу и до шести вечера, каждый день. Чувару ловлю, кефаль. Если вести с Родины хорошие, то и рыба клюет, а если вести плохие — рыбы нет".

Наталья Фурсенко: "Я украинка, но голосовала за Россию — ради ребенка"

Фото: Виктор Коротаев, Коммерсантъ

"Будем жить без чужих"

"Тридцать лет! Тридцать лет я этого ждал! — Евгений Волков тоже не собирается скрывать свой восторг по поводу "возвращения Крыма". Евгений пришел за водой к одному из феодосийских родников — эта вода считается более полезной, чем из-под крана. Над родником — огромный камень, который местный житель, мичман в отставке, еще несколько лет назад разукрасил в цвета российского флага и размашисто подписал "Родник "Вовчик"". Соседи инициативу мичмана поддержали, выкрасили в триколор еще деревья и скамейки.— Сейчас много неразберихи, конечно. Цены на некоторые продукты взлетели — раза в два-три. Но с другой стороны — и пенсия стала в три раза больше. Была 1300 гривен, стала 10 300 рублей. Не голодные, живы, здоровы".

"Моя дочка тоже ноет: цены, цены. А я ей говорю: молчи! Пусть цены, пусть инфляция, но зато мы уже в России, успели, спаслись,— Нина Николаевна Суворова размахивает руками, едва не задевая свою подругу, которую зовет Катюшей.— Вот мы — настоящие дочери офицеров. Нас слушайте. Мы — счастливы. Но до сих пор не верим, что это случилось, что это не сон. Когда был референдум, я весь день дома танцевала и песни пела — Русланову, Зыкину. Такой подъем был — дождались! Вон у Катюши дети давно в Москве живут, объединилась она с ними. Как не радоваться? Не любила нас Украина никогда, и мы ее не любили. Потому что не было уважения к нашей культуре, к нашему языку. Мы для них как второй сорт. Чиновники эти ющенковские приезжали сюда, оттяпывали себе по куску берега, строили свои дачки, перекрывали нам выходы к морю — вот и все их присутствие в нашей жизни. Теперь все срезают, все их заборы. И замечательно! Порядок наведем, будем жить в своей родной стране, без чужих".

"А я обиделся на Россию,— заявляет Александр Целуйко.— Малую, трехлетнюю дочь Аксинью Александровну, везли мы в машине без детского кресла — и нам штраф в 3 тысячи рублей за это влепили, пожалуйста! Но кто ж знал? Мы ехали, как привыкли на Украине, на руках у мамы она была. И на тебе. Зачем тогда говорили про переходный период? Дайте нам привыкнуть, узнать все правила. Как можно людей сразу штрафовать?.. А паспорт я три месяца назад получил. Что тот паспорт? В душе я давно россиянин".

Еще один житель Феодосии, представившийся Владом, слово "Россия" произносить отказывается: "Расея эта... Я за нее так горло раньше драл, заступался за нее и в Киеве, и в Запорожье. А теперь! Смотрите: купил я в Крыму дом, 9 лет назад. Но прописан остался в Запорожье. Так теперь паспорт российский получить не могу. И таких, как я, в Феодосии полторы тысячи человек, все они на Луначарского, дом один, у ОВИРа толпятся. По телевизору говорят, что все прекрасно, паспорта выдают быстро. А я, русский по национальности, полгода бьюсь, доказываю, что не верблюд, справки приношу из банка — что счет у меня здесь был, показания соседей собираю — что проживаю тут. Теперь суд у меня... Я не выбирал эту Расею вашу, меня заставили ее выбрать. И документы заставляют менять. Жить с украинским паспортом не вариант — три месяца проходит, и пошел вон отсюда. А как работать без паспорта? И когда работать, если я полгода в очередях, со справками этими. Так что живу аскетично, а еще кота надо кормить, собаку. Вот такой он, мой Крым".

Все свои сбережения Настя Никитина из Уфы вложила в крымский бизнес: "Взлетаем!"

Фото: Виктор Коротаев, Коммерсантъ

"Украину жалко"

"Я сюда по распределению приехала из Чернигова,— Наталья Фурсенко, начальник производства ПАО "Крымхлеб", того самого, что госсовет Крыма национализировал "по просьбе трудового коллектива", проводит нам экскурсию по своему предприятию.— У нас тут много девочек-украинок работает. Коллектив — более сотни человек. Мы — крупнейший производитель хлеба в регионе: наш цех, к примеру, производит 6,5 тонны хлебобулочных изделий в сутки. Зарплата у нас чуть больше стала, чем в гривнах была. Надеемся, что еще вырастет — мы же пока без ночных смен работаем, не как раньше". Наталья признает, что на референдуме голосовала за вхождение Крыма в состав России: "Сказать честно? Я здесь ребенка родила, ради него и голосовала — чтоб ему лучше жилось". А вот упаковщица Светлана Абраменко голосовала "по велению сердца": "У меня дома три флага российских!" Татарка Ленура Кишпиева про референдум и свой выбор ничего не говорит, но улыбается: "Все мы паспорта получили российские, как положено".

В семье крымских татар Байдак, что живут в поселке Приятное Свидание в Бахчисарайском районе, нам тоже улыбаются с осторожностью. "Не знаю, что говорить,— не скрывает своих опасений хозяин дома, Осман Байдак.— Не хочу ни татар наших обидеть, ни русских... Вы ж поймите, мы — простые колхозники, у нас сад, теплица, две коровы, 13 котят. И хотим мы простых вещей: чтобы не стреляли, чтобы был мир, благополучие, чтобы традиции наши уважали, наши права не нарушали. Но мы столько за свою историю натерпелись, что не по себе нам от резких перемен. Вот у меня машина, "Москвич" — ему 25 лет, а я его менять не хочу. Привык. Может, новая машина будет и лучше, богаче, мощнее, но надо же как-то постепенно к этой мысли прийти. А тут целую страну поменяли в один день! Вчера я дочери говорил, что столица нашей Родины — Киев, а теперь должен говорить, что столица нашей Родины — Москва. Это ж еще переварить надо. Не то что мы Россию не любим, мы ее опасаемся. Может, она нам сделает все лучше, чем мы думаем,— вон уже сделали крымско-татарский язык государственным, дорогу расширяют! — но мы пока еще не спокойны".

Ленара Байдак, хозяйка, в политику не вникает: "Мне главное, чтобы тут было тихо, чтобы я детей могла спокойно в школу отвести". А дедушка Смаил, которому на днях исполнилось 85 лет, вообще ничего не говорит. Хотя мог бы — он один из последних стариков, что помнят депортацию крымских татар. Но дедушка молчит, ласково смотрит на детей, на внуков, на дом, что построил своими руками. "Великая Россия дала ему пенсию 10 тысяч, картошка у нас пока по 10-15 рублей — что б ему и не отдыхать на старости лет? — смеется Осман.— Но лафа эта недолго продлится, цены-то растут". Асан, еще один сын дедушки Смаила, единственный, наверное, кто не нервничал в поселке во время референдума. "Я им сразу сказал: вы как хотите, а я давно россиянин. Я родился в СССР, в Перми еще, 13 лет на Сахалине работал — люблю я те места, скучаю... Может, денег накоплю и съезжу туда, теперь мы в одной стране... Только знаете что? Мне и Украину жалко. Она маленькая, независимости себе тоже хочет. За что с ней так?"

Семья Байдак, крымские татары, не ждала перемен: "Но теперь будем привыкать, куда деваться"

Фото: Виктор Коротаев, Коммерсантъ

"Держитесь, взлетаем"

Крымчане считают, что сейчас на полуострове хорошо живется пенсионерам и бюджетникам — у них доходы в рублях хорошие. А вот остальным труднее. Этим летом коллеги Насти Никитиной не очень много заработали на пляже: "Зиму пережить смогут, но все равно это был не лучший сезон. Я так вообще не работала, оформлялась, переезжала. Поэтому все мы ждем следующее лето. Ждем мост".

Андрей Воробьев тоже берет слово: "Дело не в том, что украинские отдыхающие не приехали. Я три года работал в прокате водных мотоциклов и так скажу: украинцы, хоть их и было всегда больше, не делали нам кассу. Они же очень экономные: со своим сальцем в Крым приезжали. На пляже разложатся: кастрюльки, пакетики, баночки. А деньги тут тратили в основном россияне: они и в кафе обедали, и на водные аттракционы не скупились. Вот стало меньше россиян — и все, доходы упали".

То же самое говорят и те, кто предлагает туристам полетать не над водой, а над облаками. "Арендовать воздушный шар — удовольствие недешевое,— рассказывает Александр Николаев, возглавляющий Федерацию воздухоплавательного спорта Республики Крым.— Полет стоит от 10 до 20 тысяч рублей. Так что украинский отдыхающий в нашу сторону и не смотрел, а россияне, что побогаче, обращались. Ну и еще на корпоративы иногда нас звали, редко".

Александр Михайлович надеется, что теперь-то все изменится, Россия будет помогать не только госпредприятию НИИ аэроупругих систем, где он трудится, но и самой федерации. "Раньше, чтобы отправить команду на чемпионат мира, я десятки кабинетов обходил, умолял, просил денег. А федерация российского воздухоплавания вроде помогает с выездами на соревнования. Так что мы очень на помощь надеемся. Ведь все шары Крыма, все шесть штук,— здесь, у нас, в Феодосии — у нас тут уникальные климатические условия для полетов, фестивали проводить можно, соревнования на летном поле Карагоза". Николаев считает, что именно воздушные шары определяют благосостояние страны: "Спорт этот недешевый. Один шар стоит около 30 тысяч долларов. А ведь надо еще тренироваться, это опять деньги. Поэтому на Украине всего примерно 30 воздушных шаров, а в России раз в десять больше. С нами — еще плюс шесть". И Александр Николаев, и Денис Володин, который в качестве пилота поднимает нас над Крымом на воздушном шаре, уже сменили паспорта на российские. Они повторяют фразу, которую нам говорили здесь десятки раз: "Мы еще не поняли, что произошло, как так быстро сменили государство. Кажется, что все это сон". А Денис строго добавляет: "Я еще в 2004 году, при первом Майдане, думал, что мы вот-вот отделимся от них. Но пришлось 10 лет ждать... Держитесь, взлетаем".

Мы взлетаем — над бывшим военным аэродромом Карагоз, откуда еще в Великую Отечественную самолеты вылетали защищать Одессу. Над маленьким памятником в степи "Погибшим и пропавшим без вести воинам Феодосийского десанта. Вечная память" кто-то прикрепил к нему российские флажки и положил рядом яблоко. Над новым водоводом Феодосия — Судак, который только начали строить. Над охотниками, которые подзывают собак, испугавшихся шума нашей горелки. Над зеленой машиной "вежливых" с надписью "люди" — они вышли и смотрят на нас, задрав головы. Под нами — облака. Слева туман и серость, справа, вдали, ясно и светло — особенности крымской погоды. Мы медленно парим над землей, за которую всегда воевали, которая кому только не принадлежала. И действительно кажется, что все — сон.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...