московский кластер
Поражение хоккейной сборной России всех очень удивило. Не потому, что никто не догадывался, как малы ее шансы. Что выиграть сборная может только чудом, ее поклонники не понимать не могли. Но они верили в чудо — и очень удивились, когда его не произошло. Не был исключением и НИКОЛАЙ ФОХТ, спецкор "Русского пионера".
Не знаю, мне этот день понравился. Этот самый проклятый день, когда наши проиграли финнам в хоккей.
Он мне понравился несмотря на то, что в лыжном спринте мы проиграли тем же финнам, несмотря на то, что упала в короткой Липницкая, несмотря на очередной провал в биатлоне.
Мне очень нравится этот день — сейчас, сутки спустя, после кошмарного вечера, после беспокойной ночи. Ну а правда, сколько эмоций, сколько контрастов! Такая свежая радость от сноуборда, такая отличная драматическая лыжная гонка. Ну хорошо, не вырвал Крюков, но боролись грамотно, до конца.
Ну а хоккей... Вылет из четвертьфинала — это второй Плющенко на одной Олимпиаде, как будто одного мало. В том смысле, что все же понимали, что выиграть турнир мы сможем только чудом. Ага, это при звездном составе, каком-то там нереально компетентном тренерском штабе и т. д. и бла-бла-бла.
На предолимпийских соревнованиях команда показывала странный хоккей. И это как бы ничего не значило, потому что ведь еще энхаэловцы подоспеют, к главному-то турниру. И они-то, энхаэловцы, и составят костяк. Но вот мне непонятно было сразу: наигрывают хоккеистов, которых отпускают российские клубы, но костяк — и численно, и по главным позициям — создают из звезд североамериканской лиги. В чем логика? Тут даже математически не сходится. Да и вообще, чего было париться, если большая часть игроков неконтролируема — с командной, тренерской точки зрения? При всем моем уважении ко всем — тренеру, игрокам, членам федерации,— как можно ставить в ворота Варламова? У человека, как я понимаю, перед турниром глубочайший стресс. Совершенно очевидно, что физиологически не может быть у этого голкипера максимальной концентрации. Если его включили в состав, чтобы поддержать, не бросать своих — о'кей, он мог остаться третьим вратарем, после Бобровского и Еременко. Это бы и спортсмена поддержало, и не поставило бы сборную под угрозу. Ну да, Варламов вроде явных ошибок не сделал, но не выручил ни разу. По сравнению с тем, как отстоял Бобровский,— небо и земля.
Это все чистая логика, это все то, что практически невозможно переступить, преодолеть — на морально-волевых, на мастерстве, на желании.
Первая игра со Словенией и на практике показала, что никакой командной игры не предвидится. Я скажу очевидную и страшную вещь: сборная играла хуже любой из первых десяти команд КХЛ. Да, я знаю, что создать сборную намного труднее, чем поставить игру в клубе. Но ведь и усилия были затрачены экстраординарные. Все ждали прорыва — а получили откат в худшие наши времена. Все это к тому, что здравомыслящие люди не могли всерьез рассчитывать на победу. Но кто тут здравомыслящий? Болельщики верили и надеялись на чудо.
Как с Плющенко.
И так же, как с Плющенко, никакого чуда не получилось.
Какими бы благообразными ни были наши спортсмены, какими бы православными и духовными, какими бы патриотичными и лояльными, слава как раз Богу, тут все решают другие вещи. Случайности, удачные или нет, бывают — не бывает чудес.
Особенно, когда их так нагло, беспардонно выпрашивают во всех компетентных в этих вопросах инстанциях.
А чего, спросите, ты такой умный раньше все это не сказал? Так я же отсюда, я такой же — на чудо уповал.