Фонд кино существует уже два года: до сих пор ни один из его социально значимых проектов в жанре военно-исторического кино не окупился в прокате. Это происходит на фоне резкого падения зрительского интереса к отечественному кино в целом
По данным Movie Research Company, в первую половину 2011 года произошел спад зрительского интереса к отечественному кино на 29 процентов (по сравнению с данными за тот же период предыдущего года), с 521,6 до 369,3 тысячи зрителей из расчета по количеству зрителей на один фильм. По прогнозу журнала "Искусство кино", в 2014 году отечественные картины будут собирать только 10 процентов от всех денег, зарабатываемых на кино. Можно утверждать, что падение посещаемости кинотеатров, которое наблюдалось весь прошлый год и может быть продолжено в дальнейшем, спровоцировали именно отечественные фильмы.
В начале весны 2012 года на правительственном сайте government.ru появилось постановление о предоставлении кинематографическому сообществу очередных субсидий из федерального бюджета в размере 5,37 млрд рублей. Из текста следует, что большая доля государственных денег от общей суммы — 3,87 млрд — отойдет федеральному Фонду социальной и экономической поддержки кинематографии. Приоритетными проектами фонда, как и в прежние годы, считаются "социально значимые фильмы".
Почти все социально значимые фильмы, созданные при поддержке Фонда кино,— военно-исторические драмы: "Утомленные солнцем 2. Цитадель", "Брестская крепость", "Шпион", "Август. Восьмого", "Тихая застава". В мае появятся: "Матч" (режиссер Андрей Малюков), "Белый тигр" (режиссер Карен Шахназаров). Фильм "Сталинград" Федора Бондарчука ожидается к концу года. А в следующем должны появиться: "Охота на крокодилов", "Василиса Кожина", "Про любовь и про войну", "Парень из нашего города", "Скобелев", в основу которого легла история времен битвы за Плевну в 1877 году. Три фильма из перечисленных посвящены военным конфликтам последних 20 лет, абсолютное большинство — по-прежнему о Великой Отечественной войне.
В уставе Фонда поддержки кино не написано, что национальное или патриотическое кино — это обязательно военное. Национальный фильм — это вполне утилитарное определение. Оно подразумевает, что фильм снят командой, в которой 70 процентов членов съемочной группы имеют российское гражданство, а доля иностранного капитала не превышает 30 процентов от бюджета фильма. Но слова "национальное", "патриотическое" и "военное" давно стали синонимами в сознании многих кинематографистов.
5 апреля состоялась премьера фильма "Шпион" Алексея Андрианова, а к началу следующей недели появились первые тревожные сигналы: фильм может стать вторым крупным экономическим провалом в российском кино после "Августа. Восьмого" Джаника Фазиева (фильм с бюджетом в 550 млн рублей собрал в прокате лишь 270 млн). 150 млн рублей — примерная стоимость рекламной кампании только "Шпиона", а бюджет фильма составляет 210 млн рублей.
В отреставрированной гостинице "Москва" проходит выставка "Эпоха светлого завтра", приуроченная к выходу фильма. В нескольких залах представлены нереализованные архитектурные проекты 1930-х годов; также у посетителей есть возможность "пострелять из лазеров по врагам, написать донос на шпиона и посмотреть советские военные фильмы" (так гласит плакат на входе). Однако бокс-офисы кинотеатров неутешительно свидетельствуют: массового интереса фильм не вызвал. За два уикенда фильм собрал лишь 120 млн рублей, то есть об окупаемости речи не идет.
О необходимости анализа рынка зрительских симпатий практически каждый месяц пишут специализированные киноиздания, но профессиональные продюсеры продолжают выпускать фильмы о войнах и героях прошлого. Нельзя сказать при этом, что совершенно игнорируются прокатные результаты: просто в своих прогнозах они используют данные трехлетней давности. Три-четыре года назад на экраны вышли фильмы "Тарас Бульба", "Кандагар", "Мы из будущего", которые тогда собрали неплохие деньги. Основываясь на результатах трехлетней давности, инвесторы и продюсеры уверены, что в 2012 году военные фильмы также принесут им прибыль. Между тем настроения зрителей явно изменились: в кино ходят в основном подростки, они ностальгии по советскому времени не испытывают. Для привлечения малолетних любителей фантастики и экшена у таких фильмов не хватает запала: более качественные гонки и взрывы можно увидеть в американских фильмах. Тем более что схемы и героев патриотики авторы заимствуют у того же американского кино. Создатели "Шпиона" пошли вроде бы в верном направлении — экранизируя роман-мистификацию Бориса Акунина о предвоенном СССР, они сознательно делали фильм в популярной эстетике комикса. Но они не смогли избежать патриотического пафоса, лишив героев юмора и гротеска. А главное, что отталкивает зрителя: отечественный блокбастер, как правило, уступает американскому по уровню технической изощренности: зачем ходить на имитацию, когда можно в том же кинотеатре за те же деньги посмотреть оригинал?
Продюсеры живут с подсознательным ожиданием, что зритель, "как в советское время", массово полюбит военные фильмы и будет их смотреть по нескольку раз. Однако повторить эффект 30-летней давности сегодня невозможно. Государство с милитаризованным сознанием, железный занавес, отсутствие конкуренции — всех этих условий популярности советского военного кино уже нет. Фильмы о войне накладывались на пропагандистскую идею существования в кольце недругов, которым нужно быть готовым дать отпор. Но со времени окончания войны прошло уже более 65 лет, а современный зритель, гражданин мира, в самую последнюю очередь думает о том, как распознать вражеского лазутчика. В результате все происходящее на экране в том же "Шпионе" воспринимается как ретрокино а-ля советик — оценить сознательную игру авторов в альтернативную историю 1940-х годов современный зритель не в силах.
Есть, правда, и более прагматичное, экономическое объяснение засилья военного кино на наших экранах: страх продюсеров и режиссеров перед высказыванием на современные темы. Режиссер Марина Разбежкина на первом съезде Киносоюза, говорила: "90 процентов всех патриотических сюжетов — про прошлое и про мертвых, от 1812 года и до 1980-го; "про сегодня" никто снимать не рискует". Исключение тут составляет лишь кинокомпания "СТВ" Сергея Сельянова. Им удается сочетать популярные мультики хорошего качества ("Иван Царевич и Серый Волк"), авторское кино ("Охотник", "Кочегар") и мейнстрим ("Бабло"). Большинство продюсеров, видимо, рассуждает так: обратишься к острым современным темам и государственных денег лишишься. Страшно прогневить чиновников и лишиться дотаций, но не страшно прогневить зрителей и потерять доходы от фильмов. На сегодняшний день кинопродюсеры, получившие дотации от государства, обязаны возвращать ему лишь 5 процентов от сборов. По сути, сегодня деньги тратятся даже без мысли об окупаемости фильма: это не бизнес, а в чистом виде идеологическая машина, правда, неэффективная и устаревшая.
Помимо кинематографа есть телевидение. Там уже много лет подряд — поток сериалов о военачальниках и Сталине, о шпионах и разведчиках. Неделю назад в интернете появилась афиша нового сериала, который выпускает "Централ Партнершип", "Страсти по Чапаю". Герой Гражданской войны, сыгранный в 1934 году Борисом Бабочкиным и ставший культовой фигурой советского кино, появится на экранах в ближайшее время. Заявляют, что сериал расскажет о событиях и людях в жизни Чапаева, которые не были отражены в фильме Васильевых. Акцент сделают на любовных похождениях Василия Ивановича. Не то чтобы образ Чапаева неприкосновенен, но восторга идея сериала почему-то не вызывает. Фильмы о советских полководцах ("Огонек" N 4 от 2012 года писал о сериале "Жуков") на отечественном телевидении принимают вид либо бульварного романа, либо желтой прессы. Во главу угла ставят даже не военные заслуги героев, а перипетии их семейной жизни, количество и качество возлюбленных. Формула, найденная на телеканале НТВ, "Скандалы, интриги, расследования" успешно перекочевала из программы в сериалы. Но у последних шансов найти своего зрителя больше, чем у кино: аудитория сегодняшнего телевидения любит рассказы о хорошо известных еще со школьной скамьи героях под мыльным соусом.
Молодой зритель — от 16 до 25 лет — потенциальная аудитория кинотеатров, к отечественным подделкам под патриотизм испытывает чувства, которые можно описать двумя фразами: "все равно" и "это ужасно". У аудитории уже сложилось ощущение, что если фильм патриотический — значит скучный и плохой. И чаще всего это так и есть. Недавно вышедший в рамках поддержки социально значимого кино фильм "Калачи" (юноша, попавший служить в Кремлевский полк, мечтает сфотографироваться с президентом): по данным сайта "КиноПоиск", его посмотрели 2,5 тысячи зрителей. А если зайти на сайт ruskino.ru в раздел "Фильмы 2011 года" — всего в списке 735 фильмов и на каждые десять приходится минимум по два фильма или сериала о Великой Отечественной. И когда появляется, по крайней мере, не лобовое кино, например "Одна война" Веры Глаголевой, зритель заранее уверен в том, что смотреть его не стоит (9,5 тысячи просмотров). Нет ничего удивительного, что военные фильмы теряют своего зрителя. Как человек, живущий только прошлым, обречен остаться один в настоящем, так и кинематограф, пытающийся на языке прошлого говорить о будущем, обречен на вымирание.
Единственный шанс отечественных кинопродюсеров не терять оборотов в прокате — это современные, актуальные истории, а не "специально-патриотические" в угоду хоть Фонду кино, хоть правительству, хоть собственным стереотипам.