Для начала хочу отметить, что эвтаназия - это законодательно утвержденное право дееспособных людей убивать немощных и недееспособных. Почему же она становится все более значительным явлением в жизни общества и, несмотря на жестокое сопротивление церквей, получает поддержку именно в христианских странах, постепенно захватывая их одну за другой?
С недавних пор дискуссии о правомерности эвтаназии развернулись и в России. Фактически обсуждаются две проблемы: первая - допустима эвтаназия или нет, вторая - пора ее узаконить или еще подождать.
Первый и до сих пор наиболее частый аргумент сторонников эвтаназии - непереносимость страданий человека. Аргумент этот не так прост, как может показаться. Многие имеют личный опыт зубной или сильной головной боли и хорошо знают, может ли в этом состоянии человек принимать ответственные решения. Но средства современной медицины способны полностью подавить любую боль, и при этом человек будет оставаться в сознании. Так что, может быть, прежде стоило бы освободить человека от боли, а уже потом спрашивать его мнения?
Все большее количество состояний претендует на статус "непереносимых": депрессия, болезнь Альцгеймера и многие другие. Тут есть еще одна особенность. Хотя из гуманных соображений право признавать страдания "непереносимыми" отдано самому страдальцу, опыт стран, где эвтаназия узаконена, показал, что в подавляющем большинстве случаев инициаторами эвтаназии становятся родственники, а не сам больной. Так что о чьих "непереносимых" страданиях идет речь, всегда следует уточнять.
Вроде бы убийственная проблема упрощается, если состояние убиваемых делает абсолютно невозможным выражение ими своей воли - например, когда человек находится в состоянии комы. Что происходит с сознанием и психикой человека в коме, неизвестно. Существуют предположения и даже уверенные суждения, будто человек ничего не чувствует и не осознает. Однако обоснованных доказательств этому нет. Даже отсутствие изменений на энцефалограмме в ответ на раздражители таким доказательством служить не может, а стало быть, нечем опровергнуть предположение, что человек все или хотя бы что-то чувствует, но не может этого выразить. Многие люди после выхода из комы или клинической смерти свидетельствовали об очень интенсивных психических переживаниях в этот период. Любящие родственники, ухаживающие за больными, которым современный человеколюбивый жаргон дал наименование "овощ", приведут тысячи примеров мелких, неуловимых для постороннего чувства ответных реакций на внимательную заботу и ласковую речь.
Второй аргумент, если сократить все пространные рассуждения, выглядит и проще, и сильнее: "Я так хочу!"
Деятельность первых обществ в поддержку эвтаназии, возникших в 1930-х годах, сводилась, в основном, к спорам с церковью. Считалось, что самоубийство и есть благая смерть. Сегодняшние 19 млн попыток самоубийств в год (или одна попытка каждые две секунды), 1,1 млн из которых удается, убедительно доказывают, что этот спор церковь проиграла - так же точно, как и спор об абортах.
Следующий раз активное обсуждение эвтаназии началось в 1970-х годах. Основанием тому послужили успехи медицины, в частности реаниматологии. В больницах стали появляться пациенты, у которых после успешной реанимации удалось восстановить только часть жизненно важных функций, например кровообращение. Сердце бьется, кровь циркулирует, но дыхание обеспечивается аппаратом искусственной вентиляции легких, и никаких проявлений сознания и психической деятельности нет. Накопившийся опыт показал: в большинстве случаев такие больные умирают от различных осложнений в течение 1-2 месяцев. Но умирают не все. Часть остается в таком состоянии неопределенно долго, а часть - возвращается к нормальной жизни. Известны случаи выхода из комы после 19 лет. Теперь это очень популярный сюжет развлекательной литературы и кино.
Поддержка жизни в таких случаях стоит немалых денег. Минимально около $1000 в сутки, а предела - нет. И эти пациенты превратились в сложную экономическую проблему - независимо от того, кому приходилось оплачивать медицинские счета. Тут и возобновились с новой силой разговоры об эвтаназии.
Мировые религии строго запрещают и убийство, и самоубийство, и сторонники законодательного закрепления эвтаназии, по крайней мере, в Европе и США, сразу и откровенно заявили о своих расхождениях с христианством. Однако и у нас, и за рубежом представители мировых религий продолжают активно участвовать в дискуссиях об эвтаназии. Методологически это бессмысленно, хотя по-человечески вполне понятно: верующие люди - тоже граждане и тоже имеют какие-то права. Тем более что когда обсуждалась экономическая бесперспективность лечения находящихся на искусственном жизнеобеспечении больных, возникли предложения: использовать органы этих больных для пересадки другим больным, и многие страны приняли изменения и поправки в соответствующих законах. Но даже трансплантология - орган забирается бесплатно, а пересаживается за деньги - восстановить экономический баланс не помогла.
А потом появился термин "качество жизни", понятие очень перспективное, с бесчисленными вариантами трактовки. И дискуссия об эвтаназии обрела новый смысл.
Тем временем пассивная эвтаназия, уголовно наказуемое во многих странах деяние, получила широкое распространение в мире медицины. Журналисты, врачи и другие честные люди забили тревогу. Они требовали, чтобы необходимая, но незаконная практика была признана и узаконена. Откройте глаза, - призывали они общество, - это уже само по себе существует. А все действительное - разумно!
Первой узаконила эвтаназию одна из самых цивилизованных стран с огромными традициями политической и религиозной толерантности - Королевство Нидерланды. Закон обсуждался, мнения экспертов и любых других граждан обязательно учитывались. Процедура была очень тонко разработана для исключения неправильного или неправомочного применения эвтаназии.
В отечественных дискуссиях об эвтаназии часто слышны горестные вздохи: да, это необходимо, но у нас опасно, рано еще. Могут сильно злоупотреблять. Не любят у нас законы соблюдать. Что и говорить, реалисты. Интересно, а за всю достоверно обозримую историю человечества был ли закон, который бы не нарушали? Даже в те периоды, когда за нарушение законов предусматривалась не просто смертная казнь, а долгая и намеренно мучительная (не эвтаназия!) смерть, закон нарушали постоянно.
Как обстоит дело с соблюдением закона об эвтаназии у передовиков гуманизма, можно узнать из отчетов ведущих специалистов тех стран, где закон принят.
Вот голландский врач Бен Жилич сутки подбирал безопасную и эффективную дозу обезболивающего для своей пациентки. К концу суток боли прошли полностью, больная повеселела, вызвала родственников, и врач ушел домой, оставив их за радостной беседой. Пришел другой врач, родственников выгнал, дозу обезболивающего многократно увеличил (о чем не оставил записи) - и через час больная умерла. Прибежавший по вызову медсестры Жилич потребовал у коллеги объяснений. Ответ был прост: "Да все равно она через неделю умерла бы, а мне было нужно место в палате". Эта пациентка была католичкой, и Жилич очень долго уговаривал ее лечь в клинику: она боялась эвтаназии. Судебного разбирательства, как и в других 2800 аналогичных случаях, не было.
После принятия закона об эвтаназии прокуратура Голландии с большой неохотой берется за рассмотрение таких дел - в связи с бесперспективностью. А уж российские врачи по умению "правильно" заполнять бумаги дадут фору коллегам из многих стран мира.
Здоровые и вполне жизнерадостные пенсионеры превратились в тяжелую экономическую нагрузку для всех цивилизованных стран. Принимаются крайне непопулярные законы об увеличении пенсионного возраста, уменьшаются расходы на социальные программы. Что уж тут говорить о больных пенсионерах, затраты на поддержку которых возрастают многократно. После того как мы научились убирать их в дома престарелых (за деньги, разумеется, с паршивой овцы хоть шерсти клок), осталось добиться, чтобы и там они надолго не задерживались. Удобно, что у старика всегда можно найти неизлечимые болезни - старость, например. Древняя практика избавления от стариков, нерентабельных членов племени или рода, уверенно возвращается в нашу жизнь.
В штате Орегон вслед за принятием закона об эвтаназии был принят закон о сокращении помощи престарелым и неизлечимо больным. Разумно и экономично.
И последнее, что следует отметить как экономическую сторону проблемы. У богатых и очень богатых людей проблем с медицинской помощью на любых стадиях заболевания и при любых состояниях здоровья не бывает. Так что эвтаназия, как и самоубийства, - это для бедных.
Мораль не бывает изолированной от мировоззрения. При переходе к морали светской, нерелигиозной, следует отметить одно существенное обстоятельство. Поскольку Бог в мировых религиях мыслится как Абсолют, в жизни верующего человека присутствуют абсолютные ценности. Одна из таких ценностей - данная Богом жизнь.
Гуманистическая мораль устроена иначе. По уставу Международного гуманистического этического союза, "гуманизм не теистичен и не принимает "сверхъестественное" видение реального мира". Главная ценность в мире гуманизма - сам человек. Но разум, даже самый передовой, не признает человека Абсолютом. И все ценности в этом мире будут относительными.
Прикладная этика - очень модное направление современной науки. Смысл прикладной этики - перевести моральные ценности из идеальной формы бытия в практическую. И не только в индивидуальном опыте, но и в организации общественной жизни. Освободить человека от невероятно трудных размышлений, связанных с такими абстрактными химерами, как "совесть", "мораль" и т. д. Вместо этого дать простые и понятные правила поведения. Не сложнее инструкций к бытовой технике.
Россия имеет уникальный и единственный в мире опыт жизни в условиях прикладной этики. Решение партии (КПСС) в недавнем прошлом абсолютно точно отделяло моральное от аморального, правильное и нужное от плохого и бесполезного. Но еще живы люди, кто может рассказать, чего в тот исторический период стоила жизнь человека, придерживавшегося других моральных принципов, - да и любого человека.
Религиозные аргументы не могут иметь значения для атеиста. Можно не сомневаться, что и при обсуждении эвтаназии мнение церкви никого не убедит. Цивилизованные государства уже давно отделились от своих традиционных церквей, а новая европейская конституция не упоминает о христианстве вообще.