То, что в свои 60 лет Джулиано Карминьола числится одним из известнейших современных скрипачей, может показаться неудивительным: ну, заслужил человек, добился и вот продолжает поддерживать свой статус, несмотря ни на какую конкуренцию. Правда, однако, состоит в том, что заслуживать и добиваться Карминьоле пришлось не единожды, в начале карьеры, как это обычно бывает, а дважды, потому что в 90-е он свои исполнительские приоритеты довольно сильно поменял и фактически начал карьеру заново — с другим репертуаром, другими методами и другими музыкантами.
В самом начале карьеры он, выпускник Венецианской консерватории, выступал с двумя главными итальянскими камерными оркестрами той поры — "Солистами Венеции" и "Виртуозами Рима". Теперь, когда волна всеобщего обожания по отношению к ним давно схлынула (оставив после себя многочисленные ансамбли по всему миру, скроенные изначально по итальянским лекалам — взять хотя бы наших "Виртуозов Москвы" и "Солистов Москвы"), их успех уже приходится растолковывать. Сейчас странно об этом думать, но в то время идея небольшого камерного оркестра (почти одни струнные) с хлестким названием, узнаваемым имиджем и симпатичной музыкальной культурой, увлекающегося по преимуществу не музыкой романтической эпохи, а XVIII веком, была революционной. И именно эти "Виртуозы" и "Солисты", например, сделали из Антонио Лючио Вивальди, основательно забытого и практически неизвестного профанам композитора, "того самого" Вивальди — автора вездесущих "Времен года".
Первые несколько лет сотрудничества с "Виртуозами Рима", находившимися на пике популярности, стали для Карминьолы трамплином к славе. Молодого скрипача заметили большие дирижеры уровня Клаудио Аббадо и Джузеппе Синополи. Дальнейшее, уже более спокойное течение карьеры, казалось, несложно было предсказать: 10-15 лет активной концертной деятельности, накатанные гастрольные маршруты, а потом постепенный отход от дел: преподавание, ученики, кафедра в какой-нибудь почтенной консерватории.
Но вместо этого он предпочел переквалифицироваться — освоил жильные струны, старинный смычок и аутентичную манеру, причем не в том довольно туманном виде, в каком ее понимали в Италии начала 80-х, а уже в виде основательной системы, сложившейся к концу 90-х. Про скрипачей-аутентистов недоброжелатели из враждебного лагеря любят говорить, что это-де в массе своей недоучки и посредственности, которые от "обычной" скрипки ничего не добились и потому-то, пытаясь придать себе в глазах окружающих больший вес, с ученым видом пускаются в "старинное" музицирование. Карминьола — яркий пример совершенно обратной ситуации: успеха, связей и контрактов у него и без экспериментов могло бы хватить, но поди ж ты. Строго говоря, в этом пришедшем вместе со зрелостью стремлении к исполнительской переоценке ценностей он не одинок — можно вспомнить Викторию Муллову, также увлеченную долгим романом с барочной стилистикой, или того же Клаудио Аббадо, который сейчас исполняет музыку от Баха до Моцарта (в том числе, кстати, и с участием Джулиано Карминьолы) абсолютно не в той манере, что лет двадцать тому назад. Однако ясно и то, что эта метаморфоза — не заигрывание с модой, не эффектная ширма, отвлекающая внимание от того факта, что по существу музыканту сказать нечего: можно соглашаться или не соглашаться с постулатами "старинщиков", но это в любом случае не мешает в недавно выпущенных Карминьолой записях Моцарта, Локателли, Тартини, Вивальди слышать интересного и сильного музыканта.
26 апреля в Оружейной палате в рамках фестиваля "Посвящение Италии" (подробнее о фестивале на странице 21) выступит скрипач Джулиано Карминьола. В долгой биографии этого нелюдима не найдешь совместных проектов с поп-звездами или сенсационных побед на конкурсах, но зато ему довелось дважды оседлать волну и отметиться в самых ярких движениях, которые появились за последние полвека в европейском классическом исполнительстве